Твое прикосновение жалило меня так,
Что с тех пор болит под кожей.
Боже…
Иногда я такой романтичный дурак,
Но иногда мы с тобой похожи.
И ты тоже хранишь меня как подростковый секрет,
Как фиалку между страниц зачитанной книги,
Как хранят тепло в негреющем декабре,
Когда снег над миром — как крупная вороника.
Воротник приподнят. Морозит. Тяжелый век.
А в кармане стеклянным шариком — человек.
Гладишь пальцами.
Чуть краснеешь.
Да как дышать,
Если здесь, у горла — комом встает душа?
А потом тот шарик падает из руки,
А потом лежит во тьме под водой тоски.
И как много тех, кто слетал серебром из глаз —
Дно морей печали выстелилось из нас.
Так давай закурим и будем сидеть вдвоем,
До того, как в нас настанет тот водоем.