О чём молчит угрюмо рояль в старинном зале
Заброшенной усадьбы? О прежних временах?
Когда-то здесь этюды салонные играли
Помещиковы дочки на званых вечерах.
Потом в косынке красной вчерашняя крестьянка
О новых горизонтах вещала землякам,
Под звук пяти нестройных аккордов «Варшавянки»,
Считая «за» и «против» по поднятым рукам.
Потом война. Пространство пропитано карболкой,
Над стонами и болью — снарядов жуткий вой,
И редкие концерты, когда стрельба умолкнет,
В недолгое затишье метели фронтовой.
Легко менялись вкусы от гимнов и «Катюши»
До «Мурки» и «Таганки». Ветшали потолки,
Летела штукатурка в невысохшие лужи,
В деревне оставались мальцы да старики.
Когда забили окна дощатыми крестами,
Возможно, где-то двадцать-пятнадцать лет назад,
В кромешном полумраке его терзала память,
Но вовсе не хотелось о прошлом вспоминать.
О чём молчит усталый рояль в промозглом зале?
Мечтает, чтоб скорее, ещё до Покрова,
Металл на переплавку в приёмном пункте сдали,
А дерево на щепки — и в печку, как дрова.