Быстро проходит

Бывают иногда встречи. На всю жизнь запоминаются. Женщина, когда ей было двадцать лет, должна было просидеть всю ночь на Ярославском вокзале в Москве. Ее поезд отправлялся утром.

Она познакомилась с парнем. В молодости знакомятся быстро. И быстро сходятся. Они друг другу понравились, и чувствовали это оба.

Он сходил в кафе, принес еды. Они ели и смеялись, как будто знали друг друга сто лет.

Была ночь в незнакомом городе. Они оставили вещи в камере хранения, а сами отправились бродить. Молодость ничего не боится. С площади трех вокзалов ушли в дебри нешироких московских улиц.

Под утро вернулись на вокзал. Странное дело: время пролетело незаметно. И расставаться не хотелось. Первым уходил его поезд. На перроне он ее поцеловал. Зашел в вагон и уехал. В окне мелькнуло его светлое милое лицо.

И ей хотелось плакать. Тоска была на душе. Тянуло калачиком свернуться где-нибудь на диване. А вокзал показался грязным, шумным. Люди бестолковыми.

Они не написали друг другу ни одного письма, хотя обменялись адресами.

С тех прошло время. Она вышла замуж. Замуж без любви. Потому что понимала, что судьба свела с человеком положительным, без придури. И у него намерения серьезные. С ним можно было создать семью — без риска. Так оно и вышло.

Родилась дочь. И все было как у всех — чинно и мирно. И стабильно. Иногда она вспоминала светлое лицо на Ярославском вокзале — оно врезалось ей в память. И ей было жалко, что она прожила свою жизнь без любви. Ей казалось, что она сглупила. Нужно было что-то сделать. Хотя она и не знала, что именно. Но что-нибудь непременно сделать — тогда. Пусть вышла бы ошибка. Но зато это было бы настоящей жизнью.

Казалось бы, встреча и встреча. Что тут такого? Ну, смеялись, ну, бродили по улицам, ну, он ее поцеловал. А в сознании ощущение пустоты. Ощущение утраченного счастья. Вернее, возможности счастья.

Дочери исполнилось двадцать лет. И она сообщила, что влюбилась. И намерена выйти замуж за любимого человека. Муж был разгневан. Его рациональная бесстрастная натура вдруг возмутилась. Он кричал, что не позволит. Потому что это блажь. Потому что глупость. Кричал и вопросительно смотрел на нее — на свою жену. Ему надо было, чтобы она его поддержала. И удивлялся ее молчанию.

А она пробежала в памяти всю свою жизнь. И жизнь представилась ей длинным забором из добротных крепких досок. Забор высокий и гладкий. На него не взберешься. И лазейки нет. Другие, наверное, этому забору бы позавидовали. А она жалела, что в нем не было лазейки. Ничего, кроме забора.

Посмотрела на дочь прямо. Не мигая. И твердо сказала: «Если ты считаешь это необходимым, если ты любишь — выходи. А там будет видно».

И ушла из комнаты.

Был тяжелый разговор с мужем. Он говорил, что она «предала» его тем, что не поддержала. Что ей не жалко дочери, которая явно совершает ошибку. Какое замужество, когда она еще не нюхала жизни? Какое замужество, когда у нее ничего нет?

Она, конечно, не сказала про светлое лицо, о котором помнила всю жизнь. Она сказала: «Как нет ничего? У нее есть молодость. А она очень быстро проходит». И снова подумала про серый высокий забор.