Мне, правда, намекали,
Мол, не пиши ногой,
Не говори руками,
А думай — головой!

Внешность была не выдающиеся — он был худ и больше напоминал старичка Дон Кихота, ежели героя-любовника, как тот же Филатов (хотя оба с усиками). От этого страдала и личная жизнь.
Первая супруга быстро променяла его на другого, как только очутилась в столице. Вторая (балерина Ольга Заботкина) была более верной. Она даже бросила свою профессию и стала секретарём мужа. Но муж постоянно хотел чего-то большего. Большего именно в литературе, жена его устраивала полностью.
В 90-е годы передачу закрыли. Там было не до смеха. Есть свидетели того, что Александр Иванов продавал свои книги в переходах за гроши. Что делать, тогда многим было нелегко. Сказать, что у него ничего не было, вряд ли можно.

Это жестокая ирония судьбы — то что вознесло тебя на пик славы, дало денег и богатство, в итоге и погубило тебя. Век пародиста недолог.

Иванов хотел, чтобы его считали самостоятельным поэтом, а не пародистом, не вызывает сомнения. Слово «поэт», наверное, самое упоминаемое в его творчестве. Говорят, что у него даже был большой архив, который куда-то пропал после смерти. Но даже сквозь иронию в его стихах можно разглядеть постепенно натягивающийся нерв:

Хожу-брожу, нахмурена,
моя ли в том вина?
В душе моей накурено,
посуда не сдана…
Леса души запущены,
не слышно пенья птиц,
консервы недокушаны,
скорлупка от яиц.
Знать, кто-то шел-похаживал
и выбросил спеша
окурок непогашенный…
горит теперь душа.
Средь мятого кустарника
одна сижу с тоской.
Пришлите мне пожарника
с резиновой кишкой!
Признаться ведь не хочется,
ты, скажут, не смеши:
а так нужна уборщица
мне лично — для души!