— Во вторник на следующей неделе, хоть баня и закрыта, надо всем прийти, — объявила Лариса. — Приедут из Объединения Бань, будут проводить учения по гражданской обороне.
— Этого нам только не хватало! -проворчал мой напарник Саша. — У людей выходной, а тут…
— Ребята, это не обсуждается. И не я это придумала! — оборвала его заведующая. — У меня тоже выходной и семья имеется.
Во вторник в десять минут одиннадцатого Лариса вышла из своего кабинeта в сопровождении мужчины лет тридцати, спортивного вида, в светлом костюме. Все работники бани к этому времени собрались в вестибюле и негромко переговаривались.
— Здравствуте, товарищи, меня зовут Валентин Петрович, я проведу с вами занятие по гражданской обороне, — сообщил он.
— Прямо как в школе! — насмешливо хмыкнул Витя, банщик с первого этажа.
— Вы напрасно иронизируете! — возразил ему Валентин Петрович. — В случае войны, а также стихийных бедствий, аварий и тому подобного бани используются как объекты гражданской обороны, для дезинфекции, дегазации и дезактивации населения. Сегодня у нас будет упор на дезактивацию, то есть защиту от радиоактивного заражения.
Наступила тишина. Шёл 1986 год, несколько месяцев назад случилась авария на Чернобыльской АЭС, и все поняли, что ветер дует именно оттуда.
— Вы должны уметь надевать индивидуальные средства защиты — комбинезон и противогаз. С этого мы и начнём.
Все по очереди натягивали на себя противно пахнущий комбинезон и противогаз, подходили к Валентину Петровичу и сообщали фамилию, он отмечал в списке.
— Вот это — прибор-дозиметр. В случае дезактивации один из вас или два-три человека, в зависимости от количества поражённых, будут дозиметристами. Они проверяют уровень радиации у поражённых, причём проверять надо без одежды, так как необходимо узнать уровень радиации непосредственно у людей, — продолжил академическим тоном Валентин Петрович, когда все закончили тренировку. — Итак, все раздеваются, выстраиваются голые, дозиметрист подходит к каждому со своим прибором…
Хорошо поставленная речь докладчика была на этом месте прервана таким взрывом хохота, что в окнах задрожали стёкла. Сначала он не понял, в чём дело, но через минуту и сам хохотал до слёз.
— Извините, — сказал он, когда все отсмеялись, — я, кажется, неудачно выразился.
— Наоборот, очень удачно! — воскликнул Володя, опять вызвав смех.
— Но имелось в виду, — посерьёзнел предствитель Объединения, — что уровень радиации нужно проверять у каждого человека. Затем они отправляются мыться, после мытья вновь нужно проверить уровень, обращая особое внимание на волосы, так как они могут впитать больше радиации, чем остальное тело. Если не удаётся избавиться от опасного уровня радиации в волосах — их сбривают.
— И женщинам сбривают? — спросила Лена.
— А что вам дороже — причёска или жизнь? — спросил её Валентин Петрович. — Поймите, это всё — не пустая болтовня, речь идёт о здоровье и о самой жизни!
Тем не менее, настрой у всех уже был весёлый, и остаток инструктажа прошёл под усмешки и шуточки.
А через несколько месяцев Лариса по секрету поделилась со мной закрытой информацией о том, что баня у Московского вокзала была срочно переделана под санпропускник. Поражённых из Чернобыля прямо с поезда вели в эту баню, обрабатывали так, как нас учил Валентин Петрович, а потом везли в Военно-Медицинскую Академию.
Продолжение следует