Мой отец в октябре убежать не успел,
Но для белых он сделал немало.
Срок пришёл, и холодное слово: «расстрел» —
Прозвучал приговор трибунала.
Это слова героини песни, дочери камергера, из эмигрантского романса «Институтка», или «Чёрная моль», появившегося в Париже не то в 30-е, не то в 50-е годы. Романс в Советском Союзе впервые прозвучал в телесериале «Государственная граница» в 80-х годах, до того исполнялся подпольно. Из памяти советского народа вытравлялось всё, что было связано с белыми, с эмиграцией цвета нации, когда двумя рейсами немецкого пассажирского парохода в 1922 году Лениным были высланы 160 представителей российской интеллигенции, учёных, философов — пароход вошёл в историю как «философский». Правда о белом движении старательно замалчивалась и уничтожалась. Так к примеру, была взорвана православная часовня на участке разорённого советской властью кладбища прибалтийских немцев в Таллине. В часовне отпевали умерших солдат и офицеров бежавшей в Эстонию армии Юденича. Могилы их не только сравняли с землёй, а весь участок советские власти засыпали огромной горой битых бутылок…
Жизнь эмигрантов в блистательном Париже сложилась по-разному, но в любом случае она была тяжёлой: когда-то обеспеченным и богатейшим людям России надо было как-то выживать в чужой стране. Бывшие аристократы садились за руль такси, а их супруги шили шляпки, кто-то пел в ресторанах и кабаре Парижа, и не только пел, о чём эта песня. Эмигранты мёрзли зимой в парижских мансандрах, недоедали — средства за проданные драгоценности, которые смогли вывезти и у кого они были, быстро таяли, а у тех, кого выслали на «философском» пароходе, ничего ценного не было — им разрешили взять с собой «лишь по двое кальсон, две пары носков, пиджак, брюки, пальто, шляпу и две пары обуви на человека» (ц. из Вики)
Ролик романса «Институтка», или «Чёрная моль» очень популярен на Ютьюбе, его прослушали более 1,4 млн человек. Самые первые известные в СССР исполнения, датируемые серединой 1970-х годов, принадлежат «королю» подпольной советской песни Аркадию Северному (1939−1980) и культовой певице «советского подполья» Вале Сергеевой (1949−1997). Кто положил стихотворение на музыку — неизвестно. Наверняка это русский музыкант-эмигрант. Как и всякая полюбившаяся в народе песня, романс дополнился разными вариациями — новыми куплетами, выпавшими и изменёнными словами. В результате известно несколько вариантов.
Автором романса считают Марию Вега. Впрочем, есть публикация, в которой утверждается, что Мария Вега не была автором: «…какое отношение к песне имеет Мария Вега. Вернее, про то, что она, вероятнее всего, не имеет к песне никакого отношения. Единственным источником, который говорит о принадлежности авторства текста песни Марии Веге, являются воспоминания уже упомянутой Людмилы Лопато. Для ясности уточним: книга „Волшебное зеркало воспоминаний Людмилы Лопато“ была написана в 2003 Александром Васильевым (известным историком моды) на основе интервью с певицей 2002 года. До этого она нигде не упоминала эту песню и, уж тем более, в привязке к Марии, и именно после этого интернет-исследователи стали наперебой приписывать авторство „Институтки“ Веге».
Судьба Марии Вега, эмигрантки, дочери русского дворянина — это одна из страниц белой эмиграции, и познакомиться с имеющимися фактами её биографии достойно интереса.
Поэтесса и художница Мария Николаевна Волынцева (1898, Санкт-Петербург — 1980, Ленинград) росла в артистической среде, её родственники были широко известны в мире театра, некоторые из них лично общались с Иваном Тургеневым и Львом Толстым. Её крёстной матерью стала великая русская драматическая актриса, выступавшая на сцене Александринского театра М. Г. Савина. Мария была студенткой Павловского женского института в Санкт-Петербурге. После Октябрьской революции Мария вместе с отцом и тётей эмигрировала из России. М.Н. Волынцева больше известна как Мария Вега. Этот псевдоним придумал для неё отец во Франции. Сочиняла стихи и писала для эмигрантской прессы, опубликовала несколько переводов из Райнера Марии Рильке.
Дальнейшая судьба Марии Веги необычна. С 1962 года она отдалилась от эмигрантских кругов, стала печататься в издаваемых в СССР Комитетом по связям с соотечественниками за рубежом журналах. Реальным хозяином этой организации был, понятно, другой «комитет» — государственной безопасности. От поэтессы потребовали стихов о Ленине. К тому же на подходе был и столетний юбилей вождя, и она наваяла несколько абсолютно нечитаемых произведений на эпохальную тему. За этот «подвиг» в том же году в СССР издали её книжку «Одолень-трава». Проявленная лояльность позволила ей вернуться в 1975 году (после смерти мужа) в Ленинград и, что называется, «умереть на родине». Она скончалась в 1980 году в доме ветеранов сцены, некогда основанном её крёстной матерью — великой русской актрисой М. Г. Савиной. При жизни вышло ещё несколько сборников её стихотворений: «Самоцветы» (1978) и «Ночной корабль» (1980).