Это уже не творчество, это секс —
сперва я поэзию,
после она меня.
Срез словомыслия,
вирус,
психогенез.
Я бы слез с нее,
но к чему теперь эта возня.
У поэзии потная грудь и злое лицо,
она стонет с матом,
она меня бьет по щеке.
Я влюбился бы, но вижу в ней только берцо-
вую кость,
на бедре мою смегму
… показать весь текст …

Когда я говорю о любви, это не значит, что прямо сейчас ты станешь счастливой, беззаботной и овеянной бризом выполнения всех капризов разом. Так как любовь — это ремень в потной ладони выведенного из себя отца. Внушительный кожаный ремень с увесистой железной бляхой, который оставляет на заднице синяки, а не сад с ромашками. Дело в том, что все мы совершаем фатальные ошибки, а любовь не может быть равнодушна. Безучастно и с красивой миной провожать человека в пропасть, напутствуя его при этом: «…
… показать весь текст …

Я лежу, смотрю на кухню.
Кухня смотрит на меня.
Голоса в башке распухли,
голоса в башке бухтят,
все кляня.
Я лежу. Я только облик,
мысли вытекли на пол:
затекают в щели вопли,
под ковром дымится окрик,
в грязь — глагол.
В грязь — лицом. Лицо пропало,
я — мольберт для тишины.
Сердце мажет стены алым,
и ему все мало, мало.
… показать весь текст …