Шуршали тихо листья на бульваре,
Хрустел ледок октябрьских стылых луж.
К моей соседке, молчаливой Варе
Осенним утром возвратился муж.

Не так как возвращались в сорок пятом
Мужья — солдаты с той, большой войны.
Он постучался тихо, виновато,
Оставив дом своей второй жены.

А Варя руки фартуком обтёрла,
Входную дверь спокойно отперла.
Увидела. Ладонью сжала горло
И в комнату не сразу провела

Потом она поплакала немножко,
Сказала: — что ж, что было, то прошло…
И вот сейчас у них звенит гармошка,
И звякает гранёное стекло.

И Варя, вся одетая в обновки,
Покинувшие днище сундука,
Гремит листами в газовой духовке
И торопливо жарит судака.

…а я считала, что у Вари — сила,
За то, что боль и горечь затая,
Она однажды в жизни не простила
Того, что столько раз прощала я!

И мне казалось: всё не так, как надо,
Что гости торжествуют ни к чему,
Что Варя не забыла и не рада,
И этот пир горой не потому,

Что вот вернулся он, отец ребятам
И ей самой родной и дорогой
А потому, что он давно когда-то
Ушёл от Вари к женщине другой.

Я всё ждала, что Варя гордо встанет,
По-царски сложит руки на груди,
Сверкнёт глазами, прямо в душу глянет
И, как чужому, скажет — уходи.

Но Варя всё сидела с мужем рядом,
На всех смотрела прямо и светло,
Таким спокойным, всё простившим взглядом,
Как будто впрямь: что было — то прошло.

И танцевала, стулья раздвигая,
Как будто и не плакала она,
Как в этот вечер плачет та, другая,
Вторая надоевшая жена.

Как будто за окном не воет ветер,
Ломая молодые деревца…
А у неё, у той, остались дети,
Как Варины когда-то, без отца.

А он — отец — сидит, спиной к комоду,
С гостями шутит, чокается, ест.
И Варя, может год или полгода
Ему на этот раз не надоест.

Она по старой, памятной привычке,
Худой носок натянет на грибок,
А под подушку мужа сунет спички
И папирос дешёвый коробок.

Припомнит всё, что было дорогого
В те давние счастливые года.
И всем вокруг покажется, что снова
В семье у Вари — счастье, как тогда.

И муж решит — Забыла про обиду!
Привычка! Что ж, она у всех в крови…
А Варя просто не покажет виду,
Что в этом доме больше нет любви.

Не знаю, может быть, она вернётся,
Любовь, которой Варя так ждала.
Не потому ли радостно поётся
У праздничного шумного стола?

И кто-то, криком песню заглушая,
Какой-то тост, провозглашает вновь…
И Варя долго пляшет, провожая
Свою большую первую любовь.