Ещё один поэт погиб — изжога доконала…
Конкретных губ кривой изгиб,
Закрыты веки-жала двух глаз и руки
На груди покоятся прохладной…
Вдова от горя бегуди забыла снять, да ладно!
Всё под платком, река и пыль,
Фальшивый крик кларнета,
А над рекой горит ковыль. «Жаль песня недопета!» —
Сказал над гробом друг-артист. Привычный к мизонценам
Поп был дороден и басист. Подсчитывали цены
Администраторы могил. Жара в виски стучала.
Поэт запах. Что было сил, вдова запричитала…
«Пора закапывать!» — сказал рабочий и ломом тихо
Подал знак. Поп спел финал, закапывали лихо.
Потом был стол, и звон, и гул, вдова тихонько ела,
И кто-то вскоре хохотнул, сжимая чьё-то тело…
Поп успокаивал, любя, вдову, мол, «Все там будем!
Но твоего богатыря, поэта не забудем!»
И предложил артист допеть поэтом недопетое —
И грянул хор, взревела медь про радостное лето!