Я уже не поэт, графомании сброшена сбруя.
И, возможно, читатель, всё это, увы, не для вас.
Я восточные мантры в обычной тетради рифмую
В монастырской вихаре с открытым окном на Кайлас.
Голос гонга в горах, как призыв к медитации, чёток,
Ветер кожу лица жжёт морозом и тысячью бритв,
И струятся в руке бесконечные бусины чёток
Веществом ощутимых, прохладных на ощупь молитв.
Постижения путь в пустоте бесконечен и труден,
Над высокою скорбью страданий, падений и слёз.
В амальгаме реальности видно, как мечутся люди,
Принимая всерьёз беспорядочность целей и грёз.
Там больные душой, там глаза, как пустые колодцы,
И желания плоти — один беспощадный закон.
В наркотическом поиске ярких, горячих эмоций,
Жизнь потёртой монетой бросают небрежно на кон.
За багетом пространства колышатся звёзды и дышат,
В океане энергий плывут по нейтронным волнам.
В этом зеркале я отражением сущности свыше
Ухожу в пустоту, дав начало иным временам.