Утром она поднимается и бодрится,
после вчерашнего только и остаётся
думать о завтрашнем. Женщина и тигрица
в бешенство хоть не впадает, но в идиотство
запросто — всё происходит на автомате —
шарит по комнате, надо бы похмелиться…
Лучше спала бы… Просила — не поднимайте.
Дальше комедия в красках, словах и лицах —
где? Ничего не осталось? Поздняк метаться…
Сдохну по-быстрому, слышите, домочадцы.
Трубы горят непрестанно, безумно, адски.
Сердце колотится. К сердцу не достучаться.
Муж белоглазый от ярости, любит очень,
знает — не даст — и не будет допущен к телу.
Скоро и дети вернутся, а день испорчен,
сколько же можно… Он выдохся до предела,
с нею воюя. А выпьет — притихнет сразу,
но не надолго. Пройдётся, что королева,
пользуясь тем, что он любит её, заразу,
чувствуя — боль хороводится где-то слева
и не уходит, а копится… Дети, внуки…
Если на людях, прекрасней не сыщешь пары.
Оба адепты безумствующей науки —
схватки семейной и уличного пиара.
Всё, оклемалась, готовит, стирает, гладит,
снова красивая, властная, как царица.
Младший закатит глаза от её оладий,
старшие с нею не могут наговориться.
Здесь эрудиция, вкус и ещё — порода,
не налюбуешься… Вечером в ресторане
муж, постаревший немного, седобородый,
выглядит, словно опять молодой да ранний.
Так и сияет. Какая она красотка,
всё ей позволено — тихо шуршат банкноты.
Сотка за сотку. За этой — другая сотка
булькает в горлышке нечеловечьей нотой.
Дома ругается — это не слышать лучше —
мат ультразвуком, солёный, площадный, низкий…
Дочь, как тигрица, шипит, зажимая уши
тонкими пальцами будущей пианистки.

Copyright: Лев Либолев, 2017
Свидетельство о публикации 117070607172