Мама все время повторяла это. «Ничего страшного». У нее и переняла. В любом случае, — думала я, поправляя капюшон и выправляя складки платья, — мысль была в том, что даже если тебя взял в плен эльфийский узурпатор, сжег твоего брата, сделал тебя рабыней и заклеймил друга — ничего страшного. Только когда умрешь — вот тогда уже не скажешь «ничего страшного». А пока можешь думать и говорить, что бы ни случилось — «ничего страшного».

Я могу простить людей, предавших меня. Но людей, предавших моих детей — я не смогу простить никогда.

Не возвращайтесь к тем, кто предал, не бойтесь этой пустоты… Для них вы были лишь победой над цитаделью красоты… Для них. красивою игрушкой., аксессуаром дорогим., такой приятной безделушкой, на зависть окружающим… Не возвращайтесь к тем, кто предал, на этом, жизни вираже, КТО ПРЕДАЛ — НЕ ДОСТОИН СЛЕДА, НИ В ВАШЕМ СЕРДЦЕ, НИ В ДУШЕ…
Не возвращайтесь к тем, кто предал…

Говоря, что Вас предали, подумайте: «Не предали ли сначала Вы?»

Donec eris felix, multos numerabis tempora si fuerint nubila, solus eris.

Покуда ты будешь счастлив, тебя будут окружать многочисленные друзья, но, когда наступят смутные дни, ты будешь одинок.