Первый день весны. Неуловимость. Пограничье. Еще как бы - нет, но уже вроде бы — да.
ххх
Утром подмораживает. Прозрачная, узорчатая свето-тень эластичным чулком обволакивает город. А в полдень солнце прорывает оболочку и запускает свои лучи в щели оврагов. Земля теплеет, беременеет. Вот у же и схватки, гром грозы… А на мятом снежном тюфяке — семена клена и прошлогодняя истонченная листва. Сквозь прозрачные листы видны ладонь, солнце, небо.
ххх
Воскресенье. Шляюсь по бульвару. Покупаю мороженое. Пломбир густ и прохладен. Хочется посмаковать… Но солнце уже растопило молочную сладость, как слизало последнее снежное лакомство зимы с крыш и дорог.
ххх
Утро. Март. Ребенок спит. И не хочет просыпаться. В неге сказок плыть легко, спокойно.

Вечное распутье. Между узенькой извилистой тропкой к крылечку, где растут липы, березы и рябины, где лает соседская собачонка и кто-то стучит молотком; и широким скоростным шоссе…, увлекающим в расширяющееся пространство без границ.

По заснеженной деревенской улочке, мимо разномастных домов: покосившихся и добротных, мимо незамерзающего ключика, вдоль речки, заросшей ивняком и окрашенной в кофейный цвет вешних талых вод, можно спуститься к площади, названной в честь революции 1905 года.