Мое глубокое детство пришлось на конец 80-х. Тогда обычных детей волновали только дворовые игры (вроде «кис-кис-мяу», «казаков-разбойников»), секретные штабы за домом и обливание водой из бутылок от шампуня. Мое детство было большим и светлым, как наш приморский город. И мечты тоже были какие-то приморские, наверное.

В моем городе детства есть красивая старинная набережная. Она была и тогда, конечно, но в другой стране. Как обычный советский ребенок, я посещала Дворец пионеров на той самой набережной. И там, у храма советского искусства, барыга и раскинул свой товар. Для него это было просто штампованное барахло, быстрые рубли.

Но для окруживших его детей это был сундук с настоящими сокровищами. Мечта любой девочки! Ведь там, в небольшом чемодане на табуретке, были старательно разложены колечки. Нырнув рыбкой в толпу, я приблизилась к «лавке» поближе. И тут увидела его. Простое однотонное колечко серебристого оттенка. Но какая его украшала бабочка! Для моей детской души она была воплощением всего самого прекрасного в мире. Тонко обозначены легкие крылышки, а вот здесь — забавные усики. Я встала, словно вкопанная в приморскую брусчатку, и рассматривала каждую черточку металлической красавицы. Безмерно хотелось потрогать, расцеловать, надеть на палец и перенестись во двор, чтобы подружки заохали от такой красоты.

Конечно, я спросила о его стоимости. В свои 9−10 лет я уже знала, что такая красота не бывает бесплатной. Но она стоила того, чтобы рискнуть и обратно домой «зайцем» доехать на троллейбусе. Лишь бы хватило… Но сокровище стоило целых 2 рубля! Мои горящие глаза потухли… Немыслимая сумма! Мне никогда такое не купят!

Мама много работала, каждая копейка была учтена. Я это прекрасно знала. Именно тогда научилась не просить «невозможного» — турецких заколочек, модной одежды и всякой блестящей чепухи. Чуть позже, уже в 90-е, наличие забугорной мишуры станет необходимым для моих одноклассниц, подруг во дворе и многих вокруг. Это будет новый способ стать своим. Такой вот маркер нормальности. Для меня недостижимый.

На чей-то вопрос о запредельной дороговизне торгаш улыбнулся: «У детей денег куры не клюют!». Я хорошо запомнила эту фразу. Сложно сказать — почему. Я долго стояла перед колечком. Полчаса? Полдня? Бессмысленно просто стоять и молчать, глядя на это чудо. Умоляя стать желанным подарком, вспорхнуть на палец и замереть на нем. Я вынырнула из толпы и побрела по набережной. Вокруг струилась морская благодать, солнце прожигало листву каштанов. Значит, был май… Но я его не замечала.

Вдруг кто-то тронул за плечо. На меня смотрела запыхавшаяся женщина лет тридцати. Каштановые волосы, светлое лицо. Скорее, она вся была для меня пучком света. Незнакомка торопливо протянула то самое колечко, серебристое, с бабочкой.

Мне сложно описать момент той радости. Как фейерверк в честь Дня Победы в голове? Как долгожданный приезд мамы в детский лагерь? Я не помню, как благодарила ту женщину. Не помню, как добралась до дома и как объяснила колечко на своем пальце.

Прошло довольно много лет с того памятного дня. Колечко еще долго меня радовало. Но однажды просто распалось на неравные половинки и исчезло. Ушло, как и мое далекое детство — в светлую пустоту. Но благодарность той женщине, что подарила такую маленькую и очень большую радость незнакомому ребенку — осталась. Надеюсь, в самый сложный момент ее жизни вдруг кто-нибудь протянет ей долгожданную радость. Можно и без бабочек. Лишь бы счастье и фейерверки.