Зонтик на двоих — осени прощальный эскиз.

Картину своей жизни набросал эскизно, краски добавила и смешала действительность.

Чем больше сделано набросков, тем совершеннее эскиз.
Ты состоишь из отголосков, но мой по-прежнему каприз.

Эскиз давно уже был начат, но не доходит до кистей.
Ты белым светом обозначен, самый желанный из гостей…

Когда-нибудь найду я краски, и станет проявляться плоть,
Ты появляешься из сказки, так рассмотреть себя дай хоть.

Твои загадочные взгляды скользят всё дальше от холста,
А между нами, как обряды, всё глубже станет теплота.

Сегодня мы с сестрой были в Католической Церкви, где так легко молиться. Смотрела на образ Божьего милосердия, где написано на французском языке «Иисус, доверяю Тебе», и вспоминаю такой же в Костёле Св. Марка (в Кракове) только надпись на польском языке. Бог везде одинаков, независимо от того, как Его представляют себе люди.

По дороге домой много солнца на улицах, в парках, лицах людей… Лучи солнца так и просятся в руки, поэтому мы превращаем их в бабочек и улыбки, в радость на сердце и Свет в Душе…

Картину своей дальнейшей жизни набросал эскизно и теперь действительность, сгущая краски раскрашивает eё.

Холодной тенью от гранитных скал,
Сопротивляясь утреннему свету,
Я сковываю влажные уста
морского огнедышащего лета.
Как будто повесть порвана на строки,
распорот плащ мой огнивом зенита.
Прохлада звуков прячется в отроги,
Под валуны и в трещины гранита.
Там за грядой,
в подковном пресном устье,
Средь паводка туристов и детей,
Свирелью тонкой и глубокой грустью
Мои залечит раны менестрель.
…И где б я ни был, от болезненного зноя
… показать весь текст …

За городом и воздух и простор;
Сообразуясь с календарной датой,
Земля сменила бархатный убор
На серые оттенки драпа.

Хлеба уж убраны, полущена стерня,
И в ожиданьи заморозков ранних,
Диагоналями расчерчены поля,
Словно рубашка карт игральных.

— А знаешь чего мне искренне жаль? — спросила она его, подняв глаза в звездное небо.
— Чего? — недовольно буркнул он.
— Что я вообще вспомнила, кто мы были друг другу. Тогда. Давно.
Он молчал.
— У меня было все, что нужно для счастья. семья, хобби, путешествия, профессия. А потом появился ты. Все разрушил. И напомнил мне то, что напоминать не стоило.
Он присел на корточки и поднял с земли гладкий камень.
— Люди не просто так забывают прошлые жизни. Зачем-то природа так устроила. Ты заставил меня вспомнить, но забыл сделать счастливой.
Он запустил голышом в озеро. Раз-два-три. Камушек подпрыгнул и утонул.
— Я ненавижу. Ненавижу тебя! — прошептала она чуть слышно.

— Джоооон! Меееериии! Идите пить чай! — раздался звонкий голос его жены. Она помахала им рукой, стоя на крыльце летней веранды.

Все это было невыносимо.

Я падаю.

Не лови меня,

Дай мне разбиться.

А пока я лечу

Вниз,

Я черчу

Эскиз

Того,

Что из

Осколков должно

Возродится.