Не слушай никого, меня здесь нет и быть не может,
Не опускай глаза в истоптанную взглядами дорогу,
Не верь, что он вот просто так ещё один прохожий,
Заранее раскрывший зонт над этим тёмным небом четверговым.

Не доверяй ни слову, ни дождю,
И не греми, прошу тебя, замками молний,
Когда в душе твоей порядок и уют,
Его присутствие как будто бы наводит.

Не обещайся, слышишь, никому совсем,
И не зови к мостам на помощь, и не пойся в песнях,
Ты посмотри, у нас с тобою столько общих лет,
В которых мы теперь уже наверняка не будем вместе.
… показать весь текст …

Когда меня ты позвала зимой — мне мир надет был божий наизнанку. Как свитер с тёмно-синей полосой, что куплен впопыхах, на полустанке какой-нибудь лазоревой страны, где поезд твой стоял под утро, мама… Проснулся я, не зная как просты законы, как безжалостно упрямы. Мне белое не виделось святым и чёрное не мыслилось опасным — был день теченьем царственно-простым, а ночь румянец прятала под маской. Венецианский маленький цветок мне приколов на свитер бутоньеркой она мне рассказала про курок, что полночью взведён над каждым клерком, над капелланом, канцлером, вдовой, возлюбленным, бандитом и подростком… Что я тяну не шерсть своей строкой, а жизнь свою из свитера с полоской. Что почерком Да Винчи я пишу лишь оттого, что вижу то, что вижу — и срока нет проклятью моему, благословенье тоже мне не ближе.

Прости мне тьму и звёзды и слова — я в них тону, как в зеркале с изнанки, пока проходят мимо поезда и ты стоишь одна на полустанке.

— Пообещай мне, что найдёшь меня и когда мы встретимся в следующей жизни, напомнишь мне …
Я уже просил когда-то об этом?

— Возможно это много раз повторялось … Я выполню то, о чём ты просишь. Я найду тебя, чего бы мне это не стоило, ты знаешь мою способность пробивать стены и пространство.
Где бы ты ни был, кем бы ты ни был, когда бы это ни было, я узнаю тебя.
Главное ты узнай меня.

— Ты это я. Я не забуду тебя, ты моё второе я. Я не люблю тебя, нет. Я просто всегда в тебе, а ты во мне, вибрирующим не гаснущим лучом …
Я верю тебе, моя любовь …

Бог играл мне сюиту — я был, как Бетховен, глух.
Рисовал мне портреты, но я, как Гомер, не видел.
И тогда, улыбнувшись, он дал мне глаза и слух,
Отошёл от органа, повесил на раму китель.
Я пришёл в эту комнату так, как приходят все:
Обнажённым душой и, что хуже гораздо, телом —
Оловянный солдатик, отлитый играть в войне,
На червлёной доске, разлинованной белым мелом.

Ты стояла напротив — и повесть была проста:
Мы сгорим без остатка друг в друге, как хочет автор.
Я оставлю письмо для него на краю стола,
Ну, а ты осторожно расставишь даты.
… показать весь текст …

Видеть светящихся счастьем, — в соленых брызгах, в свете ночных фонарей, в васильковом поле. Где бы вы ни были, видеть, на этот вызов не отвечать себе ни тоской, ни болью, воспринимать — как должное, по заслугам, быть в стороне, в опале, в своей пустыне. Переворачивать камни, идти за плугом, ждать, когда на рассвете песок остынет. Что я здесь делаю? Ветер сухой и жаркий, здесь не растет давно никакое семя. Но есть горизонт, и мне никого не жалко, есть горизонт, и я расстаюсь со всеми. Ибо за ним — оазисы и приливы, нездешнее небо, его неземные птицы.

Счастье мое осторожно и терпеливо.

Мы с ним договорились не торопиться.

Возьму твое солнце, красивый получится шрам…
В отстрелянных гильзах звенит на груди ожерелье…
Мой образ не вхож в эталон твоих трепетных дам,
Упасть упаду, но вряд ли венком из камелий.

Калибр патрона, нарезка у дроби «for fox»…
Для волка — возможность отделаться легким раненьем…
Но видишь ли, милый, что в этом и есть парадокс:
Коль я уж прицелюсь — ты мертв, не прицелюсь — потерян.

Могу я быть близкой — как хрипы в замерзшей груди…
Оставить ли платье? Тебя это сможет оставить?
Ты знаешь, ведь гильза в стрелявшего часто летит,
А пуля при этом не ранить останется в праве.
… показать весь текст …

мы ехали ко мне

на светофоре я отвлекся
и не тронулся вовремя
сзади моментально донеслась какофония гудков и криков
выражающих нетерпение, раздражение
и мгновенную злобу.

сейчас такой очень много,
сейчас все: мгновенно и быстро

постоянная спешка
короткие перерывы на обед
короткие порочные связи,
… показать весь текст …

Моя дорога не ложилась скатертью…
И потому уйти — еще не время мне…
Взгляните, как на шелк кровати лью
Вино фантазий в поднебесном тереме!

Свой черный флаг я спрячу в тайной комнате,
Я свой Корабль на весну покинула.
Я отрицаю, но Вы точно помните,
Мой черный флаг — свобод пиратских символом.

Мой белый флаг? — Напрасны ожидания…
Пурпурная косынка — это максимум!
А те признания, что я писала ранее…
От талых вод давно уж стали кляксами.
… показать весь текст …

Ты мне пишешь письмо, откровенно и так легко, раскрываешь все двери, по-детски впускаешь внутрь, и не зная меня, не читая моих стихов, просишь помощи, чтобы надежду свою вернуть. ты запуталась так, что у пропасти на краю с пистолетом в руке и с верёвкой /ну что там лгать/, так стоишь, что мне кажется, будто и я стою, на другой стороне её — руку тебе подать. ты мне пишешь вопросами, точками, тишиной, и внимательно слушаешь всё, что произнесу. ты осталась, чтоб здесь и сейчас говорить со мной, ты …
… показать весь текст …

От меня,
как от прокаженной,
метнется день.

Отвернется брезгливо ночь,
не подарит сна.
Даже сумерки —
предадут,
а из всех людей,
Из всего
довольно приличного
их числа
Никого не останется рядом.
Мой список пуст.
… показать весь текст …

… Я сейчас вот думал и понял: я бы наверное сравнил тебя с четырьмя временами года, может даже нас…
Весна, это когда ты смущалась бы, и чуть краснея, что-то говорила опустив глаза, как при первой встречи… Это как я на людях признавался бы тебе и всем «как я люблю эту женщину». Наверное это ты такая, когда по утру, сонная и милая шла бы на кухню, такая маленькая в моей такой большой футболке ставить чайник или умываться. Это когда ты болеешь, сидишь укутавшись в плед пьешь чай и шмыгаешь носиком…
… показать весь текст …

Травы звенят и в атаку идёт печаль — я отступаю, поскольку храню слова. Прямо по курсу наутро встаёт Версаль, старые тени на новые взяв места. Вот мой садовник, стареющий вот король, вот королева, которую выбрал шут… Я в этой пьесе банально не взят на роль, лишь оттого, что часы мои вечно лгут. Проще сказать, что не ходят который год, шпагами стрелок прицельно пронзив меня. Тени вокруг виртуозно плетут гавот, парами… парами, мимо меня скользя. Делаю вид, что я счастлив, храню лицо, пальцами сжав проржавевший насквозь эфес, тени танцуют, сжимая тесней кольцо, тихо шепча мне, что я серафим и бес.

Спит королева, смеётся и курит шут. Травы звенят, прорастая неспешно в зал. Я не молюсь — повторяю: «создатель крут, если осмелился вызвать меня на бал».

Пишется кровью всё то, что не стоит строк… Я устою оттого, что печаль проста. Я сберегу тебя, мой молчаливый бог, в мире где ты никогда не берёг меня.

Пережить эту боль?! — Не лаская в зашторенном доме
Все бокалы с вином, не кроша их пустые тела,
Без ста трех сигарет — мутным дымом в оконном проеме,
Пережить эту боль? Так? Могла бы?! Скажи мне, могла?

Пережить эту боль, не глуша свою память снотворным,
Высыпаться к утру, не бояться правдивых зеркал,
И спокойно гулять в том — «любимом и бархатном» черном,
Не искать в гардеробе красных, желтых, зеленых лекал?

Пережить эту боль, — так, как будто идешь по ступеням,
Вдох и шаг… Вдох и шаг… снова…
… показать весь текст …

Береженого сберегает небереженый.
Обнимает за плечи, губами обводит шрамы.
Говорит: «Всё пустое, смотри, этот город — желтый.
Значит, скоро рассвет. Не спеши убиваться — рано».

Береженому небереженый стал обережным.
Первый смотрит ему в глаза и скулит по-детски:
«Да… но только вот здесь, невозможно… ты знаешь, нежность.
Я не вижу, куда без тебя приказать ей деться».

Улыбается небереженый, он честно грустен:
береженый наивен, но столько в его наиве…
«Эта нежность однажды сама тебя вдр…
… показать весь текст …

Чего было больше — надежды или обмана,
яда кипучего или же божьей манны
в нас, убивающих медленно тем, что лечит,
в нас, оживляющих тем, что других калечит?
Нежностью, как бечевой, обжигаем руки,
греем молчанием из телефонной трубки.
Были б нормальными — умерли бы нормально.
А так всё — пике, всё молельни да целовальни.
Всё отнимать и дарить — до последних унций.
Другим бы проститься, нам — вновь на круги вернуться.
И этих частей — как апостолов — в нас двенадцать,
и каждая будет люби…
… показать весь текст …

От, А до Я по точкам невозврата,
…виток к витку, к себе и от себя.
Курок взведён. И дуло автомата вступает в связь с пружиной бытия.
Чтоб выжечь мглу направлено, линейно —
…куском свинца оплавиться в ночи.
Ворваться в мир на скорости предельной, вскрывая тьму без видимых причин.
Смешная блажь — искать себе подобных.
У пули нет напарников в пути.
Дуальный мир прошит двоичным кодом. Осталось ноль без палочки найти,
замкнув контакт не с ним, а со Всевышним
…одной из ста условных единиц.
Шепнув в…
… показать весь текст …

Ветер северный зол и резок —
…наждаком прочесал овраг,
заточив миллионы лезвий отливающих сталью трав.
Огрызнулся на звук металла и ощерился небосвод.
Неземным, грозовым оскалом
…полдень вывернул жадный рот.
…
В этой схватке стихий безликих я, казалось бы, ни при чём.
И не стоит меня, былинку, задирать и толкать в плечо.
Только диким штормам неймётся.
Человечинки жаждет бес
и навязчиво гасит солнце в синей бездне моих небес.
…
Тщетно, сука…
… показать весь текст …

эта музыка словно гремящий весенний трамвай
и как будто ты ступаешь по траве в весеннем саду.
девочка моя, я поверил в новый наземный рай,
я по лестнице пыльных небес спущусь и приду.

красота этой музыки — спасительная красота,
как будто ты имела всё и оставила всё.
девочка, твоя в лунном сиянии нагота
этот мир от губительной слепоты спасёт.

эта музыка одна как дорога, хрустальный мост,
соединивший нас с космической простотой.
девочка моя, я понял, что мне не нужно небесных звёзд:
для меня никакая звезда несравнима с твоей стопой.
… показать весь текст …

Я стою под дождем, я люблю слушать пение птиц,
То, куда мы идем, вне земли не имеет границ,
Да и дождь не вода, а особый священный обряд,
Я смотрю в никуда и ловлю на себе чей-то взгляд.

Дождь дарует покой и смиряет немереный пыл,
Да и я не такой, много выпало перьев из крыл,
Но желанье летать просыпается снова и вновь,
Успеваю мечтать и храню, как икону, любовь.

Молча ангелы ждут — они стали похожи на птиц,
В тихом вальсе минут только дождь не имеет границ.

Радио «Ехо». С вами в эфире Бродяга Макс.
Просто звоните. Мне очень хочется слышать вас.
В городе осень. Градом рассыпались фонари.
Хочется бросить деньги на ветер — махнуть в Париж.
Миру по кайфу чистая музыка перед сном.
Время безумцев. Полночь. Похоже, у нас звонок.

Здравствуйте, Мэри. Жаль не могу Вас сейчас обнять.
Женские слезы очень расстраивают меня.
Милая Мэри, все образуется, не грусти.
Знаешь, забавно, счастье, оно ведь Уже в пути.
Под настроение я вам сегодня поставлю блюз.
Милая Мэ…
… показать весь текст …