Чай с чабрецом, лимоном, свежей мятой… Вот зверобой, вот сладкий сухофрукт. Все краски остывающего сада в горячей кружке, видишь? Прямо тут.
Трещит полено, пахнет горьким дымом — твой старый свитер пропитается насквозь. Молчи о главном, о больном, недостижимом, о том, что никогда бы не сбылось.

Согрейся чаем, как волшебным зельем, почувствуй ягоды, шалфей, мускат и мёд. Почувствуй, как теплом нальётся тело, как осень сядет рядом и вздохнёт.
Не бойся холода, тумана, влажных листьев: всё увядает, чтобы снова расцвести. В горячей кружке — солнечная жидкость. И яблоко — в бледнеющей горсти.

Огонь и пепел кружат в странном танце, в костре сгорает маленькая жизнь.
Кора блестит, как черепаший панцирь, плед обнимает, как пушистый лис.
Не сожалей о лете — всё вернётся. Пусть лес окрасят охра и кармин.
Вся сочность остывающего солнца — в горячей кружке.
Пей.
И слушай «Сплин».

Считать вокзалы и мегагерцы,
На столе вырезая fuck,
Почти не дышать, ощущая, как сердце
Зажато в стальной кулак.
Километры текут изумрудным Нилом,
Превращаясь в тоску и блюз.
Если были б силы — то разлюбила б.
Да ну их к черту, жестоких муз.
Лежать на полке, почти как овощ,
Умирая под стук и храп.
Почему мы любим таких чудовищ?
Почему наш рай меж драконьих лап?
Бежать куда-то с огромной сумкой
И растерзанным в хлам нутром.
… показать весь текст …

ведьма снова приходит ко мне, говорит, что устала,
что варила сырые сердца и всегда ей казалось — мало,
целовала замёрзших путников, грела телом,
а любить — только вот любить
никогда не умела.

говорит, колдовство надоело, леса замолчали,
мол, теперь ощущенья не те, что бывали тогда, вначале,
не пьянят полевые цветы, не дурманят зелья,
и никто не приносит завтраков
по утрам в постель ей.

говорит, что котёл запылился, остыло днище,
мол, она не охотится больше, новых жертв не ищет.
… показать весь текст …

От застывшего покоя никуда не убежать,
хорошо под шум прибоя мысли мудрости листать.

Растворить мозги и чувства в ощущенье красоты
и поймать бозон искусства бесконечной пустоты.

В мыслях бунт и перемены и усмешка между строк,
у меня ж земные стены, а над ними потолок.

Ты всё же зря переживаешь:
Не всё заслужишь, что желаешь,
Не всё получишь, что заслужишь —
Зачем же ты об этом тужишь?
Уж разберись в своих желаньях,
Не откажи себе в признании,
Что изменить мир невозможно,
Есть то, что ложно… то, что сложно.
Необратимое есть вовсе —
Всё, что года от нас уносят
И прячут в тёмных закоулках…
Порой мы в стареньких шкатулках
Находим тонкий след былого
И понимаем: наше слово,
… показать весь текст …

«чрезмерное чтение не только бесполезно, так как читатель в процессе чтения заимствует чужие мысли и хуже их усваивает, чем если бы додумался до них сам, но и вредно для разума, поскольку ослабляет его и приучает черпать идеи из внешних источников, а не из собственной головы»

Вы владеете только тем, что нельзя потерять при кораблекрушении.

Сильный начинает с себя. Слабый требует с мира. Первый растёт, второй обижается.

---Один то и дело пишет о доброте, другой просто делает добрые дела.
---Кто-то красиво объясняется в любви, а кто-то идёт на крайние шаги ради этого чувства.
---Есть люди много и часто говорящие о вере, но предающие при первой же трудности.
---Надеющихся на чудо в мире тоже предостаточно, но превратить надежду в реальность так и не сподвигнущихся.

А счастье, оно ведь тогда полное, когда любят, верят, ждут и надеются искренне и по- доброму.

Предисловие к тесту — иллюстрация «Красивая Женщина». Во взгляде спокойствие её внутреннего мира. Она не маскируется, она живёт Свою Жизнь.

(…) Но… Не забывайте, мы живём во времени тотального осуждения, неприятия и большой критики. Почему люди так легко осуждают других, не задумываясь «бросают» камни-слова в след, а их действия по инерции, лёгкие и быстрые? Опыт любителей осуждать, воспитание — под сомнением, ибо они в рамках страха и желания быть в центре их грязной вселенной.

А может они забыли, что каждый Человек — это отдельная История, другая правда, и другая Жизнь, другие взгляды и принципы.
У кого-то аватарка — это броня, чтобы никто не достал до нутра. А у кого — то личная фотография со своей историей, которой поделились с другими. Ты можешь её не принимать, но это личное, и осуждая, именно ТЫ (!) переходишь на личность.

Не осуждай! Живи свою Жизнь (…)

Наигранная святость… хуже блядства.

Ну вот опять!? Привет, тоска!-Весенний день в осенних лужах. Душа в безжалостных тисках невыносимой зимней стужи… Лечи меня, мой старый плед! Укутай шею и колени… Глоток вина… Пусть, гаснет свет! Свече доверю откровенье ! Палитра высохла от слез, но не закончена картина… Смешным котенком прячу нос, как будто плед спасет от сплина… Горячий кофе, теплый пар и отпечаток губ на чашке… Мне б пережить, этот кошмар — ну день, ну два… как две затяжки… А что потом?- Пиши- читай, скачи на солнышке, синица… Вот только нежность через край… из глаз рекой… и вновь не спиться… Рифмуя наши имена, стихи уходят до рассвета… Что остается? Тишина… И дым от влажной сигареты…

Веселый ветер
выпивает дождинки…
с нежных ромашек.
Хочется объединиться
с ласковым духом неба.

Если вы смотрите на всех сверху, это не значит, что вы святой

- А теперь скажи мне, что это ты все время употребляешь слова «добрые люди»? Ты всех, что ли, так называешь?
- Всех, — ответил арестант, — злых людей нет на свете.
- Впервые слышу об этом, — сказал Пилат, усмехнувшись, — но, может быть, я мало знаю жизнь! Можете дальнейшее не записывать, — обратился он к секретарю, хотя тот и так ничего не записывал, и продолжал говорить арестанту: — В какой-нибудь из греческих книг ты прочел об этом?
- Нет, я своим умом дошел до этого.
- И ты проповедуешь это?
- Да.
- А вот, например, кентурион Марк, его прозвали Крысобоем, — он — добрый?
- Да, — ответил арестант, — он, правда, несчастливый человек. С тех пор как добрые люди изуродовали его, он стал жесток и черств. Интересно бы знать, кто его искалечил.

«Думай хорошо»
«Говори хорошо»
«Делай хорошо»
*****
Тот, кто полагает, что это слишком просто, пусть попробует, глядишь понравится и мир станет лучше

О, Русь! Как дивен твой простор,
Как ширь полей твоих безбрежна!
Где небосвод, как синий шёлк, узор
Раскинул над землёй прилежно.

Люблю твои леса и воды,
И золото осенних берегов,
И блеск снегов, и вешние восходы,
И тройки звон среди лугов.

Пусть иноземец с удивленьем
Глядит на твой нерукотворный храм,
А я с невольным умиленьем
Припал к твоим родным полям.
… показать весь текст …

У подножия красок
так и остался
подсолнух, в который
однажды ушел
Ван Гог

Уныние-это не грех, но никакой грех не может навредить так, как уныние.