Однажды ты отыщешь слово, чтоб всё на свете объяснить… Но это слово ни печатать… ни вслух нельзя произносить…

Жизнь — это мороженое, и ты должна насладиться им, пока
оно не растаяло.

Очень простой совет, как спасаться от жары.
Рецепт до безобразия прост и всем доступен.

Загляните в подвал и достаньте сухое белое вино Совиньон-блан. Ни в коем случае не используйте красное вино Бастардо или Мерло. Подойдёт Совиньон-блан года эдак 2019. Затем возьмите красную малосольную икру, лучше всего кеты она самая водянистая, на худой конец, можно нерки, но только не горбуши. Икра горбуши малозернистая. Далее достаньте сливочное масло граммов сто, французский багет, колотые кубики льда…
… показать весь текст …

Счастлив тот, кто счастлив у себя дома!

Разум и сердце не в ладах, когда стоит вопрос о прощении.

Немцы терпеть не могут поляков, но любят посмеяться над французами, над евреями смеяться не могут, а смеяться над русскими боятся…

Не покидает ощущение, что профессор Преображенский жив и продолжает оперировать собак.

на мокром асфальте
автограф из листьев
оставил бродяга-дождь…

Широте души присуща долгота терпения.

*****
Чем шире душа, тем легче её ранить.

Неужто не понимают, что для приобретения мнения первее всего надобен труд, собственный труд, собственный почин в деле, собственная практика! Даром никогда ничего не достанется. Будем трудиться, будем и свое мнение иметь. А так как мы никогда не будем трудиться, то и мнение иметь за нас будут те, кто вместо нас до сих пор работал, то есть всё та же Европа, всё те же немцы — двухсотлетние учителя наши.

К тому же Россия есть слишком великое недоразумение, чтобы нам одним его разрешить, без немцев и без труда. Вот уже двадцать лет, как я бью в набат и зову к труду! Я отдал жизнь на этот призыв и, безумец, веровал! Теперь уже не верую, но звоню и буду звонить до конца, до могилы; буду дергать веревку, пока не зазвонят к моей панихиде!

Мы вкус меняем так же, как вино… и, год от года становясь всё крепче, искримся, словно терпкое Шато, иль Божоле Нуво стремимся в вечность… в бокале Бога алым Шардоне один горит, другой — всего лишь ядом… Но, каждый верен выбранной судьбе — названия другого им не надо…
кто смерть несёт, кто веру, кто печаль —
чей виноградник выше был, и слаще…
и в чьей руке была зажата сталь, срезая грозди с запахом пьянящим?
Возможно, я не лучший сомелье — но я люблю,
чтоб было без обмана: чтоб дата совпадала на стекле, чтоб от вина горела в сердце рана.

Не выдавай себя за Божоле, меняя этикетки:
ярче, шире… Возможно, я не лучший сомелье, но знаю цвет у многих в этом мире…
и знаю, что на вкус они не то, чем кажутся…
и как себя назвали —
мне жаль, что прочитав «Обман-Шато», не многие почувствуют детали…
… показать весь текст …

Ветреный человек, точно морской ветер, сегодня ласкает один берег, а завтра отправится к другому.

Счастливых время лечит, а у несчастных — с каждым новым днем усугубляет их болезнь.

Я сотку себе лето из нежности…
Где в ромашках купается сад!
В неге лёгкости и безмятежности
Уплывают мгновенья в закат…

Где захлопывать сердце не хочется —
Лишь любовь и спокойствие в нём…
Где нет зависти… Нет одиночества
И весь мир — как уютнейший дом…

— Ты стала черствой.
— Заразилась от сухаря.

Почти полгода ты меня раздражала,
Бесила, мотала нервы, отстав лишь к маю,
То вьюжные, злые закатывая скандалы,
А то ледяным спокойствием обжигая.

Небрежно тряхнув плечами в манто песцовом,
Пускалась с ветрами в пляски с диким «банзаем»!
Стонала ночью, беснуясь на ложе пуховом,
Как будто иглы, в меня коготки вонзая.

Порой монашка, порой портовая шлюха,
То дико воя, а то хохоча, как филин,
Шептала сказки бредовые мне на ухо,
Язык любви освоив, как суахили.
… показать весь текст …

Искусство — это блюдо, которое готовится в душе из света и тьмы, из радости и горя, и сервируется к трапезе ценителей прекрасного.

Время и железного человека превращает в ржавый кусок металла.

Теперь тебе больше не нужно казаться успешной, красивой, тебе уже не нужно вообще ничем «казаться», рядом со мной ты сейчас Самая красивая и Очень Успешная.
И это видно по твоим глазам и улыбке

В июньский день по-летне жаркий,
Забыв об отдыхе давно,
Разя бензином и соляркой,
Пер муравей домой бревно.
Вдруг на поляне возле речки
он обалдел, подняв глаза,
Там беззаботно и лениво
В тени дремала стрекоза.

Уже Сентябрь сменяет лето,
Дождь через день стучит в окно,
Добыв себе фуфайку где-то,
Прет муравей домой бревно.
А на пароме через реку
… показать весь текст …