каждый текст всё равно получается о любви,
даже если он о войне,
о политике
или о боге…
старые девы сморщены, обескровлены и мертвы,
потому что никто не целует
их бледные впалые щёки;

алкаши спят на лавках, их боль заглушает спирт,
у вахтёров и дворников —
отсутствующие лица…
одиночка в метро прикрывает шарфом пустырь,
видит пару напротив
и подумывает застрелиться.
… показать весь текст …

В мире без доброты, люди не нужны!

Раба нельзя отпустить на свободу, он должен освободиться сам.

Трудно кого-то любить, если ни себя, ни кого-то обманывать не любишь.)

Я оставляла хрустальные башмачки
У пиццерий, в супермаркетах, на вокзалах…
Принцы, конечно, шли, но проверка временем показала —
Нет никакой надежды — сплошные иваны и дурачки…

Всё началось неожиданно… Как-то так:
Кто-то из близких однажды возьми да ляпни:
Что тебе эти принцы? Чем плох, предположим, Безумный Шляпник?
Я отвечала: безумец куда надёжнее, чем дурак…

Он и явился тринадцатого числа
Третьего месяца в год моего взросленья…
Я бы и час припомнила, только что-то сегодня лень мне…
Был он…
… показать весь текст …

не печёт бабуля
пирожочки мне
видимо завёлся
внук на стороне

Любить любое время года мешает иногда погода

И был прав, день и в самом деле выдался на диво. Небо сияло такой прозрачной голубизной, какую редко увидишь в Лондоне, а воздух пах так, как и положено пахнуть воздуху в деревне, — колосящимися травами с пряной ноткой разогретого на солнце навоза.

Без каких-либо веских причин, объяснений, карты, пока небо не вспомнило — как оно, угасать,
выходил человек на бульвар собирать закаты, болтовню светофоров, трамвайные голоса.
Человеку казалось (ошибочно?) крайне важным — ничего из хорошего дня не должно пропасть. Даже куст у ларька — городской беспокойный бражник, даже шелест страниц, даже к лесу вдали тропа.
И коллекция ширилась, множилась, пополнялась. Человек говорил — разве чуда себе прошу?
Он сворачивал море как синее одеяло, он закатывал…
… показать весь текст …

Надежда юношей питает,
Но есть еще дурные вести:
Она последней умирает,
Причем обычно с нами вместе.

нехватка, знаков препинанья
не так, нервирует в постах
как их, наличие, в ненужных,
местах

Что нового? Да новый день,
И в новом небе новый воздух.
Вот новая цветёт сирень,
И мир наш новый снова создан.

Что за нелепейший вопрос:
«Что нового?». С утра всё ново.
В столь ранний час уже всерьёз
Мир новым утром зачарован.

Было супно. Кругтелся, винтясь по земле,
Склипких козей царапистый рой.
Тихо мисиков стайка грустела во мгле.
Зеленавки хрющали порой.

— «Милый сын, Верлиоки беги, как огня,
Бойся хватких когтей и зубов!
Бойся птицы Юб-Юб и послушай меня:
Hеукротно свиреп Драколов».

Вынул меч он бурлатный тогда из ножен,
Hо дождаться врага все не мог:
И в глубейшую думу свою погружен,
Под ветвями Тум-Тума прилег.
… показать весь текст …

Моя Москва закручена, как сахарный калач,
И жители увлечены раскруткою:
Тут подбирают суженых, как подбирают клатч,
Чтоб сочетался с туфлями и курткою.
.
Какие обстоятельства, такие и мечты,
Глобальные, но очень приземлённые,
Но все еще встречаются, как дикие цветы,
Обычные московские влюблённые.
.
Они идут по набережной, робко, чуть дыша,
С такими замечательными лицами,
Я делаю шаг в сторону, чтоб им не помешать
Друг другом наслаждаться и столицею.
… показать весь текст …

«Сirrosi volgare» в переводе «клюющий печень орел» — похоже, шо Прометей принес людям не огонь, а огненную воду.

Пока ты спишь, спокойно спишь в воздушном замке под луной, по гребням разноцветных крыш крадется кошка за звездой. Взмахнув неоновым хвостом и растревожив гладь небес, пытаясь цапнуть Орион и метя прямо в Южный крест, гигантский совершив прыжок сквозь миллиарды световых, вдруг приземляется у ног не знавших отдыха моих. Я пью шербет из сладких роз на пышных марсовых лугах, где пухлощекий паровоз скользит по рельсам в облаках. Здесь сильфы ласково поют, играя с прядями волос, и бородатый добрый ду…
… показать весь текст …

В тумане утреннем неверными шагами
Я шел к таинственным и чудным берегам.
Боролася заря с последними звездами,
Еще летали сны — и, схваченная снами,
Душа молилася неведомым богам.

В холодный белый день дорогой одинокой,
Как прежде, я иду в неведомой стране.
Рассеялся туман, и ясно видит око,
Как труден горный путь и как еще далёко,
Далёко всё, что грезилося мне.

И до полуночи неробкими шагами
Всё буду я идти к желанным берегам,
… показать весь текст …

Наша общая ночь никогда не заканчивается,
Мы читаем книги: Бодлер, Делёз.
Но ведь если ночное небо — шампанское,
То и мы с тобой — пьяницы звезд.
И плывут глаза,
и теплеют руки,
И вино совсем немного горчит.
Поцелуй меня в грудь, будто мы супруги,
И войди в нее.
И — стучи.
Но когда ты со стоном выдохнешь воздух,
Обнажая большее, чем душа,
Я пойму, что все в этом мире воздано,
Что теперь можно просто дышать.
… показать весь текст …