Добро со злом природой смешаны,
как тьма ночей со светом дней;
чем больше ангельского в женщине,
тем гуще дьявольское в ней.

Мужчине горько и обидно,
когда фортуна с ним фригидна.

Мои любимые гарики Игоря Губермана:
***
Вокруг себя едва взгляну,
С тоскою думаю холодной:
Какой кошмар бы ждал страну,
Где власть и впрямь была б народной.
***
Меня не оставляет ни на час
Желание кому-то доказать,
Что беды, удручающие нас,
На самом деле тоже благодать.
***
Последнюю в себе сломив твердыню,
И смыв с лица души последний грим,
… показать весь текст …

Если жизнь излишне деловая,
Функция слабеет половая.

В житейскую залипнув паутину, не думая о долге перед вечностью, ищу я золотую середину: меж ленью, пофигизмом и беспечностью…

Я прочел уйму книг,

И набит мой чердак —

То ли мудрый старик,

То ли старый мудак.

Затем лишь я друзей бы попросил
хоть капельку здоровья поберечь,
чтоб дольше у души хватило сил
на радость от нечастых наших встреч.

Томясь в житейском общем тесте,
вдруг замечаешь тайным взглядом,
что мы живём отнюдь не вместе,
а только около и рядом.

Природа тянет нас на ложе,
Судьба об этом же хлопочет,
Мужик без бабы жить не может,
А баба может, но не хочет.

* * *

Он даму держал на коленях
И тяжко дышалось ему,
Есть женщины в русских селеньях —
Не по плечу одному.

* * *
… показать весь текст …

Скоро мы, как дым от сигареты,
тихо утечем в иные дали,
в воздухе останутся ответы,
что вопросов наших ожидали.

У времени всегда есть обстоятельства
и связная логическая нить,
чтоб можно было низкое предательство
высокими словами объяснить.

Являют умственную прыть,
пускай мужчины-балагуры,
а даме ум полезней скрыть —
он отвлекает от фигуры.

Безгрешность в чистом виде — шелуха…
От жизненного смысла холостая…
Ведь нравственность, не знавшая греха…
Всего лишь неудачливость простая…

Мой восторг от жизни обоснован,
Бог весьма украсил жизнь мою:
Я, по счастью, так необразован,
Что всё время что-то узнаю.

Жестоки с нами дети, но заметим,
что далее на свет родятся внуки,
а внуки-это кара нашим детям
за нами перенесенные муки…

В небо глядя, чтоб развеяться,
я подумал нынче вечером:
если не на что надеяться,
то бояться тоже нечего.

С авоськой, грехами нагруженной,
таясь, будто птица в кустах,
душа, чтоб не быть обнаруженной,
болит в очень разных местах.

В сердцах кому-нибудь грубя,
ужасно вероятно
однажды выйти из себя
и не войти обратно…

Душевной не ведая драмы,
Лишь те могут жить и любить,
Кто прежние раны и шрамы
Умел не чесать, а забыть.

России не опасен внешний враг,
её хранят пространство и снега,
но ей опасен внутренний дурак,
усердно сочиняющий врага.