«Я все равно хуже, чем обо мне думают»

Только глупец побеждает в жизни, умник видит слишком много препятствий и теряет уверенность, не успев еще ничего начать. В трудные времена наивность — это самое драгоценное сокровище, это волшебный плащ, скрывающий те опасности, на которые умник прямо наскакивает, как загипнотизированный.

Какое это счастье — жить. И в сравнении с этим счастьем всё остальное кажется незначительным.

Это и есть самое загадочное, самое чудесное в женщине: она может пройти по болоту, чуть не захлебнуться в тине — и оставить позади себя белое пространство без единого пятнышка.
Она может быть грешницей и тем не менее — невинной и чистой.
Она — как птица Феникс: сама себя сжигает и омоложенная возрождается из пепла.

Ничего не делай второпях, ничего не бойся и ни на что не досадуй. Мы только начинаем, они все еще удивятся!

Ожидание разъедает душу.

Когда-нибудь, в будущем, несколько человек будут нажимать на кнопки — а миллионы умирать страшной смертью. Проблема войны состоит в том, что люди, которые её хотят, не ожидают, что на ней им придётся погибнуть. А проблема нашей памяти в том, что она забывает, изменяет и искажает, чтобы выжить.

Она превращает смерть в приключение, если смерть тебя пощадила. Но смерть — не приключение: смысл войны в том, чтобы убивать, а не выживать. Поэтому лишь мёртвые могли бы рассказать нам правду о войне. Слова выживших не могут передать её полностью.

После войны он все время думал: какое это счастье — жить. И в сравнении с этим счастьем все казалось ему незначительным.

Что же ещё осталось? … Яблоки на деревьях, золотой октябрь и мечты…

--------------------------------
PS: …наверно, ещё вера и надежда…

…на арену должны выйти министры и генералы враждующих стран, в трусиках, вооруженные дубинками, и пусть они схватятся друг с другом. Кто останется в живых, объявит свою страну победительницей. Это было бы проще и справедливее, чем-то, что делается здесь, где друг с другом воюют совсем не те люди.

Счастье — самая неопределенная и дорогостоящая вещь на свете.

Нет ничего утомительнее, чем присутствовать при том, как человек демонстрирует свой ум. В особенности, если ума нет.

Еще ничего не потеряно, — повторил я. — Человека теряешь, только когда он умирает.

Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил.

Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого? Ты только никого не подпускай к себе близко. А подпустишь — захочешь…
… показать весь текст …

Лучше умереть, когда хочется жить, чем дожить до того, когда хочется умереть

Он знает, какие на вкус Облака…
И как могут быть нежны ласкающие Лучи Солнца…
Он слышит Шёпот Ветра и чувствует всю боль Дождя…
Таких мало… Но он есть… я знаю.

Опять кому-то некуда идти, подумал он. Это следовало предвидеть. Всегда одно и то же. Ночью не знают, куда деваться, а утром исчезают прежде, чем успеешь проснуться. По утрам они почему-то знают, куда идти.

Я ухожу. Ищу забвенья
И мир большой пройду до края.
Что слезы все, что оскорбленья?
Тебе с другим я счастья пожелаю.

Но знай: когда под звездами в ночи
Вдруг встрепенешься ты — подушка вся в слезах —
И не поймешь — что сердце так стучит,
Все странно и загадочно впотьмах,
И если в темень ты все смотришь, как в стекло,
И не уснешь, и не зажжешь огня,
И ждешь чего-то, что давным-давно прошло, —
То ты моя!

Любовь-факел, летящий в бездну. И лишь мгновение озаряет ее.

Только мелочи объясняют все, значительные поступки ничего не объясняют. В них слишком много от мелодрамы, от искушения солгать.

Для одной и той же вещи можно подыскать и хорошие и плохие слова. От этого ничего не меняется.

Нет ничего прочного — даже воспоминаний.

Странная вещь: чувство долга бывает у человека до двадцати пяти и после тридцати пяти лет, — в первый раз на почве идеализма, потом — из практических соображений. Промежуток — это время капризов и безрассудных идей.