Остаётся мне
звёздное небо над головой и
нравственный закон внутри,
если
юные девушки, прыгающие
через моё тело на пляже,
не наполняют мою душу
священным трепетом…

Даже добро не избегает соблазна совершиться назло чему-то

Поэтам надо помогать,
Прозаики — загнутся сами

Дарёному коню в зубы не смотрят. А зря, вдруг он троянский…

О чём бы ни писали поэты, как правило, это стихи о себе. Но бывают стихи и не о себе, называются отсебятина

Сексом единым и жив человек

Повторение — мачеха отупения

Любовь зла — полюбишь и козла отпущения

Не всякое слово к столу подойдёт — иное проглотишь, иным подавишься, иное переварить ещё надо

Сытый любовью голодному не товарищ

Тот, кто видит человека насквозь, возможно не видит человека вообще

По спиральным дорогам линий судьбы
Докатить бы мне камень до перевала.
Там покатится сам, я ж присяду устало,
Но дорога встает на дыбы, на дыбы.
Равнодушные спят верстовые столбы,
Равнодушно пылят годовые клубы,
И все кажется, что начинаешь сначала.

Помните сомнения Купердягиной: «…Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазарыча, да, пожалуй, прибавить к этому еще дородности Ивана Павловича — я бы тогда тотчас же решилась…»
Если бы героем «Женитьбы» Гоголя был мужчина, как бы собирательный образ невесты мыслился ему? (используем «Соломенную шляпку»)
— Если бы бюст Иветты приставить к бёдрам Мюзетты, или лучше Жанетты, да добавить ножки Жоржетты, а личико взять Лизетты, да, пожалуй, прибавить темперамент Мариэтты… Нет, ножки лучше Жанетты, а грудь Лизетты… Нет, бёдра лучше Иветты…
Такой вот гоголь-моголь

Со своим навозом, в чужой коровник не ходи

Со своим диагнозом в чужую психбольницу не лезь

Костры Святой Инквизиции никогда не затухали в заокеанском оплоте демократии — мировом лидере по числу заключённых, и зажигаются ею по всему миру. Когда ветер с Малороссии, так и тянет дымком. Охота на ведьм продолжается

Алмазу без трения стать бриллиантом не удаётся.
А человек — пусть не станет светилом, бывает притрётся.

Что написано пикселём, не вырубишь топором

В какие бы дали я путь не держал
Все время на правом фланге
Шагает со мной чуть-чуть поотстав
Мой душехранитель — мой ангел.

Не знал я о нем ничего вообще, —
Он так неприметен и скромен
В невидимом глазу бесшумном плаще
В смиренье своем бесподобен.

Бывало, забывшись, подобно юнцу
В работе ли, в споре рукою
Его я не раз задевал по лицу,
А он оставался спокоен.
… показать весь текст …

Как хороши, как свежи были кал (л)ы!

Ключ к сердцу женскому считал, что подберу,
Носил с собою связку по привычке.
С годами понял — то излишний труд,
Когда в штанах всегда отмычка.