Быть идеалом в сети — легко…
Быть живым в живой жизни — круто…

Бабушка называла февраль вдовцом…

Мне думалось, что так она его не любит… спросила однажды…
Она, сама вдова, спокойно ответила:

— Кто имеет за плечами что-то, тот не ко всем с ярким солнцем кидается…
Но дай себе пообвыкнуться в его тихой печали, не проси карнавала, тут и увидишь, что есть в нём всё для счастья…
Что в человеке, что в месяце…

Пообвыклась…
Перестала считать дни до весны…
Не сравнивала больше пронзительный ветер и хмурое небо с майскими пастелями…
Научилась замечать особе…
… показать весь текст …

Люди обременяют условиями тех, кого никогда не полюбят…

Очень давно это заметила…

Они и сами порой впадают в иллюзию того, что если человек изменится, то станет им необходим зачем-то…

А человек, протянувший руки за любовью, тоже верит в то, что его перемены будут обменяны на самое желанное…

Иллюзия на иллюзию…

Потому что изменения — это тоже, чаще всего, иллюзия…
Короткое, или даже долгое стояние на цыпочках, обусловленное ценной мотивацией…

А потом иллюзии рассеиваются, и остаётся…
… показать весь текст …

Хорошего опыта войны не существует…

Его не может быть…

Потому что даже за Великой Победой стоят Великие Потери…

А в этих потерях — люди…

Люди, которые хотели иного опыта… опыта обыкновенной мирной жизни, в которой любят, работают, строят дома и школы, рожают детей, пишут книги, ездят на море, получают образование, ссорятся, расстаются, преодолевают житейские трудности…

ЖИЗНИ, В КОТОРОЙ ЖИВУТ…

Живут, а не умирают безвременно жестокой военной смертью, в которой нет закономерности природы, а…
… показать весь текст …

Три дня до марта.
Небо на ушах, взметнулось вниз последними снегами.
И я как будто слышу крыльев взмах, и вижу птиц из пазлов оригами.

Февраль печален, нежен, одинок. Он зрит прицельно в наши с вами раны.
Пока он здесь, но первый дан звонок. И полон зал. И подняты стаканы.

Найти живое. Зёрнам — прорасти. Дождаться солнца, света и капелей.
Прости, уныние, прости меня, прости.
Твоих мне много стало каруселей.

Хочу сойти. И просто постоять. Без звонкой дроби в солнечном сплетенье.
Всегда есть то, что некому отнять.
У нас — Любовь.
… показать весь текст …

Каждое утро я беспокоюсь о том, не прогнулся ли мой внутренний весельчак под тяжёлым пузцом внутреннего ворчуна и нытика, который умеет, собака, брать весом, пережимая горло не сдающемуся, но заметно отощавшему за последние годы оппоненту.

В каждой весне есть что-то щемящее… прекрасно щемящее…
Она словно символ продолжения жизни, и подарок за ещё одно преодоление.

Люди выходят в неё, будто после войны.
И в чём-то это так и есть…

Как и всегда, старики и дети — главные проводники тех простых эмоций, которые, как будто недоступны нашему заносчивому расцвету.

У нас же всё куда важнее и серьёзнее… у нас цели и планы… у нас вечный цейтнот… у нас не то настроение, и не то состояние… и нам, конечно же, не до того, чтобы встать посреди…
… показать весь текст …

Счастье, которого хочется мучительно и постоянно, становится несчастьем.

Судьбой я называю прошлое…

Это все дороги, по которым мне больше не пройти… обстоятельства, которых не изменить… люди, которых не встретить, не вернуть, не попросить у них прощения…

Судьба — необратимость, а значит, я не могу опираться на неё сейчас…
Не могу оправдывать ею то, что мне не нравится, но что я не решаюсь изменить…
Не могу считать судьбой свои сегодняшние заблуждения, зависимости, смирения…

Всё, что сегодня — это ЖИЗНЬ, а не СУДЬБА…

Жизнь — многовариантна…

Она гибкая, изменчивая…
… показать весь текст …

Лето созревает вместе с гроздьями рубиновой черешни, с янтарными абрикосами, с пушистой нежностью приплюснутых инжирных персиков, с алой и слегка водянистой клубникой, промотавшей свою сладость под прохладными майскими дождями…

Лето ненавязчиво просит тебя остановиться, остудить к вечеру бутылку брюта, постоять под уставшим сонным солнцем и дойти до желания взять себя под собственное крыло.

Какая она, твоя сегодняшняя убеждённость в том, что ты всё ещё есть у себя?

Что звучит в тебе тихой мел…
… показать весь текст …

В двaдцать зaдыхаемся от жeлания получить любовь…
В сорок стaновимся пoчётным донором, из кoторого любовь пьют литрами муж и дети.
В шестьдесят задыхaлаемся от устaлости и уже не хотим никакой любви…

Мы, скорее всего, пришли сюда для того, чтобы вместе пережить эту выброшенность в непонятный, и местами нестерпимый мир, а не бить друг другу под дых, дожидаясь верности чужой боли в надежде ослабить свою.
Нам точно не удастся до конца понять здесь всё и освоить, разрешить все пришедшие задачи, справиться с каждой волной раз за разом приходящего отчаяния и победить то зло, что имеет нечеловеческую живучесть.
Но тем лучше делиться теплом, даже когда особо неоткуда его взять.
Пить обжигающий чай под холодными сводами нависшей безысходности.
Выслушивать тихие исповеди, просто констатирующие количество пережитого за день.
Дотягиваться ладонями до тех рук, что опустились.
Прощать неуправляемую защитную колючесть, которая забывает отменять себя там, где не надо защищаться.
И просто любить друг друга той обыкновенной любовью, которая держится не на нервных бабочках в забродивших от страсти животах, а на нежности к взаимным ранам.
Пожалуйста, дышите.

Я — единственный дворник СВОЕЙ ЖИЗНИ… и Я ценю свой труд…

И в любой печали можно разглядеть лукавство надежды,
подмигивающей тебе из-за ближайшего угла…

Жизнь, как старый, но бодрый ещё паровозик, пробирается лесом к новому рассвету, к новому месяцу, к новой станции, к новой, увы, поломке, но и к новой же починке, позволяющей снова шуршать потихоньку, не кручинясь больше о том, что сам-то, по сути, давным давно не нов…

И в какое-то утро впервые заметно ловишь себя на том, что и ты сам — точно такой же паровозик, топливо в который никто, кроме тебя, не накидает.
Подсобить могут, а вот быть рядом в каждую минуту — нет.

И в какое-то утро понимаеш…
… показать весь текст …

Когда жизнь долгое время не сворачивает с серого коридора, то глаза привыкают к его цвету, а душа грустно смиряется с кажущейся невозможностью перемен…

Так погибли многие из нас, друзья мои…
И эмоционально, оставив на поверхности кое-как функционирующее тело…
И физически, поставив окончательную точку безысходности…

Мы легко запускаем негативные мыслительные процессы, которые через короткое время уже автоматом предсказывают нам провалы, поражения, печальные исходы любых начинаний…
И вот нам уже…
… показать весь текст …

Не поддержишь себя — уронишь другого.

Замечали?

Недовольство собой, отсутствие бережности к себе, неумение оставлять себя в покое неизбежно отображается на том, с чем мы выходим во внешний мир, друзья мои…

Даже при самых честных попытках ничего не обнаруживать.
Даже при исключительной вежливости, маскирующей внутренний шум.
Даже при великом желании дарить только свет.

Если нет для себя, то для других только имитация, пусть и самая искренняя.

Вспомните, и вы поймёте, что во все лучшие момент…
… показать весь текст …

На иные вопросы нет ответов…

Или их много, но нет того, который утолил бы беспокойство неопределённости или жажду справедливости.

И потому научиться жить без ответа, не значит проявить большое терпение в его ожидании.
Это значит, признать ответом его отсутствие и позволить себе жить дальше.

Иногда на жизнь полезно смотреть точно так же, как смотришь на любимый город с крыши: понимая вдруг, насколько же много в нём того, чего ты никогда не узнаешь, куда никогда не зайдёшь, чего никогда не испр…
… показать весь текст …

как теряются тысячи из нас, всё умея в жизни чужой, но ничего почти в своей.
Растерянность, как способ избежать столкновения с собой и что-то поделать со своей жизнью.
Он лечится. Но только тогда, когда человек сам осознаёт, что болен…