Если гуляешь безо всякой цели, гуляй там, где красиво.

Любая идея, если слишком долго с ней жить, приобретает власть над человеком. В какой-то момент она начинает управлять им, а не наоборот.

Чем больше людей живут в одном месте, тем дальше они друг от друга.
Всё в полном соответствии с законами природы. Молекулы тем сильнее отталкиваются друг от друга, чем сильнее сжимается тело. Но оттолкнуться совсем не могут. Нужна связь с другими. Постоянная, ясно ощущаемая связь… Вот ради этого ощущения человек и совершает всякие идиотские поступки. Как выкручиваются в такой ситуации молекулы, я не знаю.
Тоже наверняка есть какие-то хитрости. Хотя не думаю, чтобы они приглашали на свой день рождения первую встречную молекулу.

Не горю желанием выслушивать высказывания из разряда «я не люблю» от других. Не любишь — не пускай в свою жизнь. Очень просто. Получается не сразу, конечно. Тут главное понять, что ты действительно не любишь. Как ни странно, не всем это удаётся.

Если долго молчать, люди попросту перестают тебя замечать. Перестань болтать — и станешь человеком-невидимкой. Окружающие замечают не нас, а наши реакции на них. Стоит никак не отреагировать на их поступки или слова — ты исчезнешь.

Человек должен сделать три вещи в жизни — не убить, не быть убитым и не сойти с ума.

Добро пожаловать в мир, очищенный специально для вас, ребята! Только помните — когда-нибудь и по вашим делам пройдутся тряпкой, смоченной в щелочном растворе.

Мы обречены идти на ощупь. И единственный способ сделать хоть шаг вперед — выбрать направление наобум и убедить себя, что оно правильное

• Чем больше у человека страхов, тем большую власть получают над ним люди.

• Как быстро человек перестаёт различать реальность и игру воображения. Вернее, начинает принимать одно за другое.

• Когда жизнь катится в пропасть, подтолкни её.
Когда реальность выворачивается наизнанку, пошли её к чёрту.

• Так принято говорить, так принято считать, в это принято верить.

• Главный признак любой депрессии — нежелание с ней бороться.

• У тебя всегда есть альтернатива, но нет выбора.

• Любое моё действие будет верным. И любое моё действие будет ошибочным. Но только до тех пор, пока я жив. В смерти мы все становимся непогрешимыми. Есть к чему стремиться…

• Смерть страшит не потому, что она действительно страшная. А всего лишь потому, что мы не успеваем привыкнуть к ней, не успеваем как следует разглядеть её, понять, простить, полюбить… Как можно полюбить то, чего никогда не видел? Как можно простить свою иллюзию?

Раз ей всё безразлично, то и мне нечего воспринимать всё всерьез.
Будем оба холодными и безразличными. Как дохлые пингвины.

Я стою на краю пропасти. Через нее переброшен узкий мост. Противоположный конец теряется в густом влажном тумане. Я не знаю, есть ли он вообще, этот конец. Мост тихонько раскачивается и скрипит. Скрип в кромешной вязкой тишине. Тревожно-тоскливый. Я не знаю, куда ведет этот мост. Возможно, в никуда. Чтобы узнать, что там, нужно сделать шаг вперед. Ступить на прогнившие, жалобно стонущие доски. Смертельно опасный шаг. Но не сделать его я не могу. Кто-то ждет меня в тумане. Кто-то зовет меня. Наверное, это я сам…

Вся наша жизнь — это одно длинное самоубийство.

Когда долго живёшь в одиночестве, ожидание становится единственным делом, с которым справляешься по-настоящему хорошо.

Нужда друг в друге заставляет проявлять человека чудеса терпимости. Даже любовь на это не всегда способна.

Жизнь — вовсе не постоянная проблема выбора.
Жизнь — проблема постоянного следования однажды сделанному выбору.

— Не думаю, что мне может стать хуже, чем сейчас.
— Напрасно. Всегда может быть хуже. Всегда. Не обольщайся…

Потому что, возможно, недостаточно просто не делать ничего плохого. Быть может, нужно хоть раз сделать что-то хорошее, даже в ущерб себе. Счастья наверняка не принесёт. Но зато даст покой…

Но порой мне кажется, что мы принадлежим к разным поколениям.
Либо моё время прошло, либо её время ещё не наступило.

Психам, как никому другому, нужны единомышленники.