часть шестнадцатая
ГЛАВА ШЕСТАЯ
продолжение

— Ты чего смеешься?
— Ты себя слышала?
Ответил мышь, вытирая выступившие от смеха слезы.
— «Если это возможно, не могли бы вы…»
— И тут же бац: «Тысячу золотых отсыпать на пропитание».
Ой, умора! Ой, не могу, уже живот от смеха болит. Ха-ха-ха.
Уныло сажусь на ступеньки.

Пых слез с плеча и сел ко мне на колени.
Белый и пушистый, он выглядел довольно мило. Если бы не его язвительность — и вовсе был бы милашкой.
— Ну так что, расскажешь, зачем тебе столько денег?
— Хочу выглядеть как принцесса, когда войду в кофейню.
Меня же туда просто не пустят, если вот так… Уныло изучаю свои старые потрепанные жизнью, но все еще довольно крепкие сапоги.

— Хм… ну, в общем, я тоже представлял себе все несколько иначе. М-да…
— Слушай, а давай сами возьмем, сколько нам надо, денег.
Не убьет же он тебя.
— Он меня тогда точно убьет.
— Когда это ты стала такой законопослушной?

Пожимаю плечами, вспоминая холодные синие глаза.
Василиск, сам того не желая, наводит странное ощущение холода и ужаса на окружающих.
Тут волей-неволей станешь законопослушной паинькой, лишь бы уйти без особых потерь.
— Ну так ты идешь?
Пых уже скатился с колен и топал куда-то по дорожке, огибающей дом.
Вздыхаю и встаю.

А впрочем, действительно, чего мне терять?
Мне скоро голову оторвет, а я все раздумываю.
Вот действительно, если б заранее знать, что осталось жить не больше трех-четырех недель… или года — что тогда?
Впасть в уныние?
Рыдать, уткнувшись в подушку и сожалея обо всем том, что хотела, но уже никогда не смогу сделать… А смысл?
Кому станет легче?
Кто от этого будет счастливее?
Это не для меня.
Я бы прожила оставшийся срок на полную катушку. Так, чтобы дух захватило и, умирая, — мне было бы что вспомнить.
Бегу следом за Пыхом, уже мысленно просчитывая все ходы наперед.

Основное я уже знаю.
Деньги лежат в хранилище, которое находится в подвале дома.
Ключ от подвала у дворецкого, на двери — чары, причем не какие-то там, а трехступенчатые, с вывертом.
Проще говоря, казна и та хуже охраняется.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ.

— Так… три шага вправо.
— Уй!
— Что там?
— Стена.
— Нет. Тут арка. Голову-то пригни.
— Угу. Теперь куда?
— Так. Погоди…
А, точно! Глянь-ка направо — тут должны быть ступеньки, ведущие вниз.
— Тут тупик.
— Этого не может быть!
Категорично заявил Пых.
— Может.
И он есть.
Ты что, заблудился?
Я же тебе говорила, что мне надо было свернуть три поворота назад, там протоптанная дорожка была.

— Я просто не могу заблудиться, у меня феноменальное чувство направления!
Забыла?
— Тогда где мы, гений?
— Ну… э-э…
Пых осмотрелся, потом взлетел повыше, еще раз осмотрелся и камнем рухнул вниз, едва не промахнувшись мимо моих рук.
Изучаю довольную мордочку и радостно поблескивающие глаза, чувствуя, что в груди зарождается крайне нехорошее предчувствие.

— Что?!
— Ты когда-нибудь слышала о тумане-призраке?
— О чем?
— Ну туман такой.
Вроде бы его и нет, но он есть.
И все вокруг тут же становится призрачным и нереальным.
Крайне редкая штука в наши дни, кстати.
Они чаще на болотах встречаются.
— Нет.
— Тогда радуйся, ты — в эпицентре.

Мнительно оглядываюсь по сторонам, но вижу все необыкновенно отчетливо.
Никаких испарений, поднимающихся с земли, никаких завихрений в воздухе…
— Ты уверен?
— Он призрачный!
Его и не должно быть видно.
Иди вперед.
— Тут стена.
Подозрительно изучаю необычайно оживленного Пыха.
Может, он успел где-то напиться дармового эля, а я и не заметила?
— В том-то все и дело, что тут нет стены!
Гордо.

Вздыхаю и разворачиваюсь.
— Эй, да погоди ты. Ну не веришь мне — попробуй коснуться ее хотя бы пальцем.
— Она вымазана помоями и воняет.
Не хочу я ее касаться.
— Тогда я коснусь!
И, прежде чем я успела его остановить, он взлетел и рванул в сторону кирпичной кладки, со всего маху влетел в нее и… исчез.

Ошарашенно смотрю на то место, с которого он должен был бы, по моему разумению, в данный момент тихо сползать на бренную землю, и все еще не верю своим глазам.
Уж слишком реально она выглядит…
Касаюсь стены.
Пальцы проходят насквозь, чувствуя лишь воздух и легкое дуновение ветерка.
Закрываю глаза и делаю шаг вперед.
— Ну! Что я тебе говорил?
Пискнули сверху и сели на плечо.
— У меня феноменальная память!

Хмыкаю и иду дальше. Хвастун.
Так… направо повернули, налево повернули. Дальше-то куда?
Мышь сидит на плече с независимым видом.
Он мне уже раз пять объяснил всю цепочку поворотов, и повторять в шестой раз отказывается. Ему, видите ли, лень.

— Тебе помочь?
Голос, раздавшийся из темноты, и рука, которая легла на плечо, — потрясли меня до глубины души.
Мой истеричный визг снес мыша с плеча и заставил незнакомца отступить назад.
— Э-э-э… ты… ты кто?
— Я, кажется, оглох.
Пропищал Пых, с трудом забираясь обратно.
— Кэрт
Тихо и более не рискуя приближаться.

— О, а-а-а… а как… а почему я тебя не услышала?
— Я прохожу сквозь тени и появляюсь из них. Ты забыла?
— Точно!
Я больно шлепнула себя по лбу и тут же зашипела от боли.
— У тебя… фонарика нет?
У него засветились сразу оба глаза.
Из них били прямые лучи алого света.
— Обалдеть!
— Бедные мои ушки. Кэт… ты меня слышишь?
— Не ори мне на ухо, Пых.
— Кэ-э-эт!!!
Снимаю мыша с плеча и прячу в карман куртки.

— Ну… я это… сокровищницу графа ищу. Поможешь мне ее найти?
Кэрт взял меня за руку и вошел в стену.
Я, понятное дело, об эту стену ударилась.
Я попыталась вырвать свою руку из его руки, но он настойчиво тянул меня за собой и приложил о каменную кладку еще пару-тройку раз.
В результате на моем лбу красуется коллекция шишек.

Пых высунулся из кармана и осторожно потрогал шишку на своей макушке.
Кэрт вышел из стены и озадаченно на меня смотрел.
— Руку отпусти, — шипя от боли, попросила я.
Мою руку он отпустил.
Так, и куда же мне идти?

Дверь сокровищницы.
Дворецкий взял для меня золото именно отсюда. Мышь летал следом за ним и все видел.
— Пых, попробуй ее открыть.
Мышь не отреагировал на мою просьбу, продолжив сидеть в кармане, оглядываясь по сторонам и о чем-то усиленно размышляя. 9

— Пы-ых.
— Он тебя не слышит.
— Все еще не отошел?
Вытаскиваю его из кармана и сажаю его к себе на плечо, показываю рукой на запертую дверь.
Пых согласно пискнул.
После чего слетел с моего плеча, коснулся лапками двери и вернулся обратно на плечо.
Охранная магия с тихим щелчком распалась на тысячи составляющих, осыпавшись на пол серебристой пылью.

Нерешительно берусь за ручку и осторожно поворачиваю ее.
Но тут поверх моей руки легли тонкие пальцы Кэрта. Удивленно смотрю на него:
— Ты все-таки решил мне помочь?
Пых презрительно фыркнул.
— Там может быть опасно. Отойди подальше.
Отхожу назад и складываю руки на груди.
— Я, кажется, снова начал слышать.
Поделился со мной Пых, царапая ухо своими коготками.

— Кэрт, а ты… целовался?
Покраснев, спросила я.
Пых подавился следующей фразой и удивленно посмотрел на меня.
— Что?
Алые прожекторы уставились прямо на меня.
— Зачем тебе это знать?
— Ну… просто так. В голову взбрело.
— Нет. Я никогда не целовался.
Ошарашенно на него смотрю.
— Странно, вроде ты взрослый мальчик.
Сказал Пых.
— Неужели тебя девочки не привлекают?
— А с ними еще и целоваться надо?

Я, кажется, уже пунцовая.
— Ну… э-э-э… как бы да.
— Кэт, он начинает мне нравиться.
Правильно, зачем прелюдию разводить.
За волосы и…
— Пых, замолчи.
Сиплю я, одновременно с этим пытаясь зажать ему пасть.
Но мелкая зараза кусается и молчать отказывается напрочь.
— За волосы?
Удивленно спросил Кэрт.
И зачем я вообще спросила?
Мы сегодня вообще в сокровищницу попадем?

— А Кэт ты бы поцеловал?
Продолжил допрашивать Кэрта Пых.
Внутри что-то сжалось в ожидании его ответа. Наверняка сейчас скажет что-то вроде:
-«Зачем?» или - «Нет».
— Да.
От смущения у меня горели уже не только щеки.
— Целуй!
Царственно разрешил мышь.
Кэрт оставил в покое дверь и сделал шаг ко мне.
— Не надо!
Отпрыгиваю назад и врезаюсь спиной в стену.
— Почему не надо?
— Ну… а зачем?

Кэрт все еще стоит и смотрит на меня.
Я чувствую его взгляд на себе, но не осмеливаюсь посмотреть на него.
Какое у него сейчас выражение лица?
Может ли быть такое, что он хоть немного разочарован?
— Странная ты какая-то.
То сама заводишь разговор о поцелуях, то прыгаешь на стены, едва тебе предлагают попробовать.
Меня же столько раз целовала, и ничего.

— Пых, не мог бы ты… хоть немного…
— Все, все. Молчу-молчу. Кэрт, открывай.
Наша красавица смущена и в данный момент готова провалиться сквозь землю.
— Почему?
Снова спросил Кэрт.
— Ты себя в зеркале видел, Аполлон? Открывай давай.
— Аполлон?
Удивленно переспросил Пых.
— Пых, скажешь еще хоть одно слово, и я, клянусь, — придушу тебя прямо сейчас.
— Н-да? Ну тогда я загадочно умолкаю.
— Пых!
— Все, все. Мои уста на веки сомкнуты.
Не выдам я твоей люб… умф.

Хватаю его и сую в карман.
— Открывай.
Стараясь не смотреть на Кэрта.
Через мгновение дверь тихо скрипнула и открылась.
Ни чудовищ, ни магических ловушек внутри не было.
Был только огромный сундук и очень-очень много золота.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
Потому что нельзя-а-а-а,
Потому что нельзя-а-а-а,
Потому что нельзя быть на свете бога-атой такой…
Пым-пым-пым, пым.

Иду по улице, безразмерная сума хлопает по бедру, в подвале остался стоять пустой сундук, даже со стенок которого были выковыряны драгоценные камни.
Пых поет на моем плече от счастья. Кэрт молча идет следом за нами, напряженно размышляя о чем-то.
— Ты о чем задумался?
Мышь развернулся и весело помахал лапкой моему личному охраннику.
— У меня заканчиваются силы.
— Есть хочешь?

Усмехаюсь.
Мысли Пыха всегда направлены только в одну сторону.
— Да. Но в этом мире еды для меня нет.
— А где есть?
— В моем.
— Ну так иди и поешь! Всего-то и делов-то.
— Не могу. Меня должен отпустить хозяин.
— Это она, что ли?
— Да.

Останавливаюсь.
— Так. А почему мне об этом ничего не известно? Оборачиваюсь и смотрю на него.
И все же… он очень красив.
Даже слишком для этого мира.
— Я не имею права просить хозяина отпустить меня. Раньше я никогда не задерживался здесь так надолго.
— Тогда иди и возвращайся. Я дозволяю.
Так надо сказать?
Он кивнул.

— Эй, эй. Погоди! А как мы тебя обратно вызовем?
Заволновался мышь.
К защите Кэрта он уже привык и снова без охраны оставаться не хотел.
— У вас же есть браслет.
Нужно только намочить его поверхность и коснуться его рукой. И я тотчас откликнусь.
К тому же я почувствую, если моя госпожа будет в опасности, и явлюсь без вызова.
— Ага. Плюнуть и растереть.
Скаламбурил Пых.
— Понял, можешь идти.
Кэрт кивнул… и больше мы его в этот день не видели.

— Ушел?
Уточнил Пых?
— Да. Ну что, пошли?
— Ага. А то уже темнеет, а нам еще тебе наряд выбирать.
— Тогда пошли к гномам. Они за золото сделают невозможное.
Мышь закивал, полностью со мной согласный.

ГНОМЫ— народ скуповатый, вредный и всегда ищущий свою выгоду.
Их квартал в городе пользовался особой популярностью у аристократов и богатых горожан. К ним шли за изделиями из кожи и металла.
Они торговали и одеждой, правда, она соответствовала исключительно гномьим стандартам.
Так что если у тебя есть достаточно денег и ты не прочь их потратить на оружие и экипировку — иди к гномам.
Только они держали самые лучшие в городе магазинчики, торгующие оружием, снаряжением и украшениями.

Небо уже порозовело в предзакатных красках. Хорошо, что кофейни открываются только после полуночи.
Еще одна фишка эльфов: открывать свои заведения только по ночам, в отличие от обычных человеческих «едален» и таверн.
Стою перед неприметным серым домиком с низкой дверью и мутными от грязи окнами.
Я точно знаю, что внутри царят чистота и уют.
Но снаружи… словно здесь уже очень давно никто не живет.
— Стучи.
Пых сильно нервничал, но все же не так, как я.

Последний раз я заходила к дядюшке Троку, когда мне было лет тринадцать.
Он попросил у меня кое-что достать и даже сразу заплатил гонорар.
Я достала.
А деньги потратила на конфеты и бумажного змея. Всю ночь я запускала его за городской стеной.
А утром пришла к нему и отдала заказ.
Он спросил меня: а где сдача?
А когда увидел удивление в моих глазах и змея за спиной — дал пощечину и велел вернуть заказ.

Он ударил меня тогда в первый и последний раз. До сих пор неприятно об этом вспоминать.
Откуда мне, девчушке, воровавшей ради пропитания, было тогда знать, что гном попросил меня купить заказанную вещь, а не украсть.
Я ее вернула.
Это было кольцо — старое, медное, позеленевшее от времени и выглядевшее не очень дорого.
Потом я вернулась, постучала ногой в дверь его дома и крикнула, что вернула кольцо, а потом… потом я убежала.
И даже не знаю, вышел ли дядюшка тогда, чтобы посмотреть на меня.
Лично я с тех пор избегала дядюшки всеми возможными и невозможными способами.
Лишь изредка вспоминала, как ела у него по выходным горячие пироги и слушала сказки, которые рассказывала его жена Келла.