Пахло мокрой сиренью, травой и горелой картошкой,
Дачный домик тонул в белой пене июньских цветов,
Ты смотрела в окно сквозь папирус прозрачной ладошки,
Иногда улыбаясь маслинами черных зрачков.
Было так хорошо, так блаженно и осоловело,
Не хотелось вставать с этой старой, промятой тахты…
Сотню лет задыхаться бы запахом женского тела,
По крупицам вбирая частицы земной красоты.
И касаясь губами сосков, возбужденных от ласки,
Ощущать под рукой легкий трепет ее живота,
Понимать, что реальность намного приятнее сказки…
Может это и есть наивысшая в жизни мечта?

Мы сбежали вдвоем из безликой московской квартиры
… показать весь текст …

`
Развалившийся дом, где крыльцо на четыре ступени,
Закопченной трубы полусгнивший щербатый кирпич,
Здесь живут старики в беспредельном, вселенском терпенье,
Ни на что не надеясь, спасительной веры опричь…
Поутру до колодца дошаркает старая бабка,
По дороге накормит такого же старого пса,
Несмотря на тепло, на крылечке поёжится зябко
И обратно в избу, помолиться святым образам.
А старик еще спит, у печи на железной кровати,
Что за год до войны, перед свадьбой купили в сельпо.
Закипит самовар, он проснется и тоже к лампаде,
Слава Богу, что жив… и закашляется до хрипот.
Перемелется день в бестолковом хожденье по дому,
… показать весь текст …

`
А я уже видел шары в магазине!
Ну те, что на ель новогоднюю вскоре
В зеркальном, блестящем, нарядном уборе
Повесят родители… в память о сыне.
Как в детстве когда-то.

Отец, повинуясь чутью, словно звуку,
Потянется к ветке и хрипло задышит,
Стремясь перевесить игрушку повыше.
А мать отодвинет отцовскую руку,
«Не трогай! Так надо».

Им праздник давно уже не интересен,
… показать весь текст …

есть женщины рождённые зажечь
и ты готов
порвать на них одежду,
тонуть в глазах
и аромате плеч,
всё время разрываясь взглядом между
зрачком и грудью,
грудью и зрачком…
свихнуться от касаний нежной кожи,
просить о чем угодно…
о таком,
о чем обычно никого не просишь,
и подыхать на них наверняка,
отринув стыд
… показать весь текст …

Но когда ты поворачиваешься ко мне спиной
И начинаешь расстёгивать на платье молнию…
Я не понимаю, что тогда происходит со мной,
Это восторг щенячий, это блаженство полное,

Это ни с чем не сравнимая магия волшебства —
Влекущая, таинственная, заколдованная
Вселенная твоего плеча, твоего естества,
Мне, непонятно за что, этим днём дарованная.

И я конечно терпеть не могу, срываюсь всегда,
Кажется, что лечу, на деле бегу ошпаренный…
Боже ж мой, неужели когда-то наступят года
И я отвернувшись, зевну, развалившись барином…