Меня не услышат, — ни рифмами строк,
Ни жестом, ни мимикой средь этой ночи.
Меня не услышат, и есть, между прочим,
И мной не услышанный чей-то звонок.

И он не дождавшийся, там, в тишине,
Нажмет, обессилив, рычаг телефона…
Как важно, запомни, нам снова и снова, —
Хоть кем-то услышанным быть на земле!

Сойти с ума, но осень пережить, —
С тяжелым помутнением рассудка.
И чашу одиночества испить,
Доверившись лихому промежутку.

Себя почти не слышать, но внимать:
Как лес затих, как листья выцветают.
Себя почти не помнить, но понять:
Что души никогда не умирают.

Что всё проходит. Будет только снег, —
Из года в год очерчивать равнину.
Что этот снег, как близкий человек, —
Твоим бывает лишь наполовину.

И в доме места не было двоим,
И кто-то третий в узеньком проходе:
Еще едва был взглядом различим,
Как лампы тень, на выцветшем комоде.

Пространство настороженно к нему,
Тянулось обездвиженной стеною.
И что-то неподвластное уму, —
Взрастало между мною и тобою.

Как будто грани толстого стекла,
Твой голос обрекли на вымирание.
И вымели из каждого угла, —
Последнее, незримое прощание.

Спасибо врагам за закалку и силу,
Что все наговоры мне были лишь впрок.
И пусть это все нас навек разлучило,
Но все же бесценным был этот урок.

Спасибо друзьям за надежду и веру,
За то, что с пути не давали свернуть.
Что в вашей душе не бывало предела,
Какая б ее не тревожила грусть.

Спасибо тебе за печальные мысли,
За каждую ночь без покоя и сна.
За то, что теперь разошлись наши жизни,
И то, что теперь мне милей тишина.
… показать весь текст …

У счастья век короткий, что с того:
Уходит лето, в небе плачут птицы.
И только солнца желтое пятно, —
Теплом последним трогает ресницы.

И кажется полжизни за спиной,
А впереди, — лишь горсточка, и все же:
Дарованный сентябрьский покой,
Сквозит прохладой в маленькой прихожей.

И надо бы душистый, мятный чай, —
Заваривать, и думать о грядущем.
И новых строк придумать невзначай,
И верить будто слово всемогуще.