Так, умбрийские риторы громогласно возглашают, что земли умбров куда древнее, чем Рим, царство Этрусков, сама Персия, Эллада, Мидия, Крит и даже само Египетское Царство с Междуречьем… По их нелепым верованиям, первые люди в Ойкумене были явно умбры, а остальные произошли от них — в бесконечно ухудшенном виде, будучи отпрысками браков самых отверженных и изгнанных умбров с духами леса, зверьми и тварями морскими. Еще при нынешнем консульстве в умбрийских схолах их народное собрание повелело учить, что божества и титаны, как и праматерь богов Гея, и первейший из Олимпийцев — Юпитер, пользовались умбрийской речью, молнии Юпитера были выкованы неким умбрийским Гефестом, а сам Океан был вырыт древнейшими умбрийцами для своей забавы и для доказательства того, что они во всем равны своим прародителям — богам.
Истинно и то, что, как говорится у нас в Лютеции, «кто изведал мудрость умбров — уж не смеется на веселых пирах, среди мимов, шутов и акробатов».
Также и можно признать вполне безумным стремление умбрийских стратегов покрыть золотыми пластинами славы любую сутолоку, в которой принимал участие десяток-другой воинственных их сограждан. Так, нынче приказано во всей Умбрии бесконечно чтить и бурно праздновать годовщину некоей схватки на безвестном холме, бесчисленное множество коих рассеяно среди лесов Цезальпийской Галлии. Там при прежней династии Романусов проходило некое второстепенное сражение между парой римских легионов и десятком германских родов, что, как всегда, опьянив себя кислым пивом и мухоморами, с диким песнями бросались раз за разом на нерушимые твердыни римских пределов. Там же были с ними союзные им племена угоров, аустров, маркоманов и гуннов. Война сия полыхала уж не первый год на всей границе Империи, но то, что полторы сотни умбров оказались не среди федератов Рима, а среди диких варваров, в одной из бесчисленных стычек, дало основание умбрским историкам возгласить величайшую и славнейшую победу их над Римом, коего по-геройски сокрушили они на сией горе, истыкав стрелами и надругавшись над телами помошника легата, командира манипула и нескольких легионеров. Нелишне сказать, что наутро сей холм, столь любезный ошалевшим умбрским воителям, был без труда атакован и взят парой манипулов, что, впрочем, не оказало никакого влияния на ход войны.
Но умбры придерживаются иного мнения. Раз за разом они пышно отмечают Великую Победу над Римом на священном Холме, проходя толпами по столице своей, крича и подпрыгивая, что знаменует у них наивысший подъем и проявление воинского духа.