История двенадцатая.
КАК И ПОЧЕМУ НАЗНАЧАЛИСЬ КРЕСТОВЫЕ ПОХОДЫ,
Стоял солнечный полдень.
— Ну?.. — спросил дракон.
— Перевожу! — обрадовался рыцарь и, присовокупив к пиковой и трефовой десятке свою бубновую, передвинул карты влево от себя.
— Канальи!.. — не удержался Его Святейшество.
— Беру.
Дракон захихикал и подмигнул рыцарю. Его Святейшество епископ Рима, викарий Христа, преемник князя апостолов, Верховный первосвященник Вселенской Церкви, наместник Петра, примас Италии, архиепископ и митрополит Римской провинции, раб рабов Божьих или попросту Папа Римский вот уже второй час уверенно продувал партию за партией в переводного дурака. Видимо, сказывалось долгое отсутствие практики…
Напротив, у дракона и рыцаря практики во всякого рода честных надувательствах, кои приято называть в обиходе «азартными играми», было хоть завались. Через десяток минут Папа снова остался в дураках, отчего густо покраснел и насуплено сдвинул митру на лоб.
— Ещё?
— Елейно поинтересовался ящер, перебирая когтями карты.
— Да, именем Божьим, да!
Рявкнул понтифик, всеми фибрами души жаждая реванша.
Дракон ехидно улыбнулся, на что имел все основания. Ибо уже выиграл у Папы: право более не числиться дьявольским отродьем, должность настоятеля женского монастыря и буллу, провозглашающую, что карточный долг — это святое.
Успехи рыцаря были скромнее — тот разжился лишь бархатным тапком с левой ноги Его Святейшества… Разумеется рыцарю хотелось большего, почему он тут же и встрял, напомнив, что дурак сдаёт.
— Предам анафеме!
- Обиделся Папа, но послушно взялся тасовать колоду.
— На что играем?.. Предупреждаю сразу, что ставить по предложению мсье рыцаря на кон право первой ночи сроком на год во всех владениях нашей матери — Церкви, я категорически отказываюсь.
— Ну, тогда давайте на какой-нибудь пустяк…
Разочарованно брякнул рыцарь.
— Например, кто проиграет — тот прилюдно три раза крикнет петухом.
— Тут я тоже пас.
Немедленно отозвался Папа, никоим образом не желавший допускать публичного умаления своей харизмы.
— Тогда пусть проигравший завтра на главной площади города устроит какой-нибудь перформанс.
Внёс рацпредложение дракон, никогда не упускавший возможности блеснуть своей продвинутостью в области современного искусства.
— Это как?..
С подозрением поинтересовался Его Святейшество.
— Это означает сделать перед зрителями то, чего от тебя никто не ожидает.
— Например?.
Подозрительности в голосе Папы прибавилось раза в два.
— Например, прилюдно совокупиться с блудной девкой!.снова \Влез в беседу рыцарь, но, увидев выражение лица понтифика, осёкся.
— Ну, или там просто прочитать стишок.
— Какой стишок?
— Да какой угодно. Да хоть и о загородной прогулке! Главное — громко и с выражением. Чтобы все услышали.
Предложил дракон.
— Один стишок — это, пожалуй, маловато.
Задумчиво протянул рыцарь.
— Давайте добавим сюда ещё обязательство сыграть с первым попавшимся в крестики.
— В крестики?
Поразился Папа и машинально потрогал висящее на груди распятие.
— Вы что, не знаете эту игру?
В свою очередь удивился рыцарь.
— Берутся крестики и…
— Дальше я знаю! Итак, играем на перформанс и крестики. Отрезал Его Святейшество.
На самом деле он игры в крестики не знал, но не выказывать же Верховному первосвященнику Вселенской Церкви перед двумя мирянами своей неосведомлённости?..
…Папа не спал всю ночь. Нет, вовсе не воспоминания о тотальном проигрыше грызли его сердце. Следов покаяния от временного приобщения к азартным играм понтифик тоже не испытывал, так как, будучи реалистом, давно уже придерживался правила «не согрешишь — не покаешься».
Словом, мучился папа бессонницей вовсе по другой причине. При свете медленно оплывающих свечей, он честно и педантично готовился к завтрашнему дню.
Поскольку из всех стихов Его Святейшество знал только церковные песнопения, постольку под определение «стишок о загородной прогулке» эти рифмы никаким боком не подходили. Выход был только один — сочинить что-нибудь своё. Да и с игрой в крестики пока была полная неопределённость…
— Дааааа
Задумчиво протянул вечером следующего дня рыцарь, методично вращая над костром вертел с тушей барана.
— Каким масштабным человечищем этот Урбан II оказался!
— Это ты про его вирши? Хе-х, Гомер и Овидий — просто бездари рядом с Папой, осенённым божьей благодатью.
Дракон заржал, а потом со смаком процитировал:
- О, люди города Клермона! Я вас зову покинуть она! Пройтись в леса, грибов алкая, читать молитв не забывая!..
— Нет, я про другое…
Рыцарь потыкал мизерикордией в мясо, проверяя степень прожарки.
— Я про то, как Его Святейшество вместо игры в крестики-нолики объявил Крестовый поход…