Третья позиция. Руки за голову! Суки, лежать! Убью!
Больно ли здорово —
пить своё олово и бинтовать культю,
Слушая Моцарта в старенькой Нокии каждые пять минут?
Вдоль по мелодии
дни одинокие на костылях идут.

Горькими нотами плавают лебеди, словно забыв про юг.
В зарослях мебели
мы не заметили, что никого вокруг.
Что ни кольца, ни дворца, ни дворецкого: зеркала тишь да гладь.
Глянуть и втрескаться.
Шалости детские взрослому не понять.
… показать весь текст …

Вышивальщица дует на пальцы — исколоты. Нитка ныряет в ушко.
Эти вечные пяльцы, как тёмные омуты, манят — стежок за стежком.
Эти тихие, снежные, мёртвые пустоши требуют выткать узор.
Рядом кошка играет цветными катушками мыслям её в унисон.

Вышивальщица пробует ломкие линии. Труд её сложен и прост:
Всё, что тысячелетьями зрело внутри неё щедро впитается в холст.
Надо лишь не пытаться жалеть окружающих, надо быть твёрдой и злой.
Протыкает игла — так легко и играючи — тонкой реальности слой.

Вышивальщица думает, чувствует, действует, только для зрячих — слепа.
И уже проявляется — гладью ли, крестиком — очередная судьба:
Непрямая да полная тьмы и неистовства, с жутким финалом. Тайком
Вышивальщица снова предскажет «антихриста». И закрепит узелком.