…Так, например, мельнику Гаврилке,
который заведомо брал за помол очень глубоким ковшом, отец Савва
настоятельно наказал сейчас же после исповеди сострогнуть в этом ковше края,
чтобы не брать лишнего зерна. Иначе не хотел дать ему причастия — и привел
ему на то доводы от писания, что неправая мера бога гневает и может навлечь
наказание. Мельник послушался, и все перестали им обижаться, к повалил на его мельницу помол без перерыва. Он всенародно признался, что так с ним
Саввина епитимия сделала. Молодая, очень горячая бабенка, бывшая за вторым
мужем, лютовала над первобрачными детьми. Отец Савва и в это дело вмешался,
и после первого же своего говенья у него молодая мачеха как переродилась и стала добра к падчерицам и к пасынкам. Жертвы за грехи он хотя и принимал, —
но не на ладан и не на свечи, а для двух бездомных и бесприютных сироток
Михалки и Потапки, которые жили у попа Саввы в землянке под колокольней.
— Да, — скажет, бывало, поп Савва бабе или девушке, — дай бог, чтобы
тебе это было прощено и чтобы ты вперед не согрешала, а ты для того
поусердствуй: послужи господу.
— Радым рада, батечку, тильки не знаю: чим ему услуговать… хиба
сходить у Кыев.
— Нет, никуда далеко ходить не надо, — дома трудись и не делай того,
что делала, а теперь сейчас пойди смеряй божиих деток Михалку да Потапку и сшей им по порточкам, хоть по коротеньким, да по сорочке. А то велики стали
— стыдятся голые пузеня людям казать.
Грешницы охотно несли и эту епитимию, и Михалка с Потапкой жили под
опекою отца Саввы, как у самого Христа за пазушкой — и не только «голых
пузеней» не показывали, но и всего своего сиротства почти не замечали.
И подобные епитимий о. Саввы были не только всем под силу, но и многим
очень по сердцу — даже утешительны.