Да, я себе изменяла, карты сдавала с болью…
самая тяжкая тяжесть — быть не в ладу с собою.
самая горькая горечь - от безразличного взгляда.
самая долгая память — помнить то, что не надо…
Мне б обозначить рамки, нарисовать границы,
из дневников и писем, повырывать страницы.
Перечеркнуть, что было, и не гадать как станет…
Только… я уничтожу — память опять достанет.
Память она такая… память… она — зараза,
не принимает жертвы, не понимает приказов.
И в лабиринтах мыслей, вечным мечется эхом:
«Только не думай больше, не вспоминай об этом…»