..Мир всегда привечал статистически средних людей
И не жаловал тех, кто посмел не таким уродиться.
Стае серых ворон далеко до четы лебедей,
Но однажды и в ней появляется белая птица.

Белопёрость бельмом на глазу выдает за версту.
Инородцы по масти, по общим канонам — уродцы.
Масса серостей среднего рода — на каждом кусту
Не готова делить свое теплое место под солнцем.

Непонятное легче сломать, чем, допустим, принять.
Непривычный окрас — это скрытая форма протеста,
А глумиться, сжигать, распинать или на кол сажать —
Просто верное средство поставить неверных на место.

На таких, как на чудо, всегда интересно смотреть.
И ходили, смотрели, о чем-то шептались, кивали.
Отмечали опасных, ссылая на верную смерть,
Остальных, обложив, или там, ублажив, выкупали.

Перекрасившись те, начинали банально стучать.
Прикормить перебежчика — это гораздо удобней.
Надо просто услышать, о чем он хотел умолчать,
И весомо заметить: — Вот с этого места подробней.

Иногда и один человек — это целый оркестр,
Глаз да глаз за таким, от такого одни заморочки.
На подобных обычно решительно ставится крест
И прощальным аккордом — для верности жирная точка.

Поредела, увы, популяция белых ворон.
Из умеющих жить — формируется высшая лига.
Свои правила, звания, зрители — свой чемпион,
А диковинных птиц — в пресловутую Красную книгу.

Только странное дело — породы как будто и нет,
А она появляется снова и без разрешенья.
Значит, все же выходит — на цвет не наложишь запрет.
Пусть такая окраска и служит удобной мишенью…