Судьбой мне, видно, напророчена
Была еще одна гроза.
В цвету вишневом Белгородчина
И этой женщины глаза.
Глаза спокойной поднебесности,
Как лета раннего лазурь,
Меня пугали неизвестностью,
Давно уставшего от бурь.
И на беду ль себе, на горе я Безумным облаком седым
Все плыл за ней по Белогорию
И обнимал ее, как дым.
Она была такой послушною,
Доверчивою, как во сне,
И не дыша, все песни слушала
И руки целовала мне.
Но все, что в жизни идеальное,
Виденьем тает на ветру.
И с тихим звоном, как хрустальная,
Она исчезла поутру.
Такая странная история.
Приходит лето — я грущу…
Брожу холмами Белогория
И эту женщину ищу.