Меня не трогает лишь та людская боль,
Последствия которой — лжетерпенье.
Она прошла и через наше поколенье
Бывало с вызовом, но чаше — исподволь.
Но жизнь, срывая маску с истеца,
Порою столь притершуюся маску,
Вдруг обнажает облик не лжеца,
Не жалкого в измене подлеца, —
А ветхого в забвеньи мудреца,
Не испытавшего ни разу в жизни ласку.