Бабка меряла сережки,
Накрутивши бигуди,
Да на всякий случай брошку
Прицепила на груди!
Бусы красные надела,
Новый фартук на халат,
Горделиво посмотрела
— Хорошо сидит наряд!
Галстук дед себе поправил
— «Што мы — чай, не пацаны!»
Да любимые напялил
Полосатые штаны!
Подвязался не веревкой,
А армейским ремешком,
Обе волосины ловко
Разлохматил гребешком,
Да для понту комсомольский
Нацепил на грудь значок!
Бабка глянула по-свойски
— «Вот уж, вправду, дурачок!
Где ж, лапоть деревенский,
Енту штуку раскопал?
Ты ишшо бы пионерский
Галстук, сдуру, повязал!»
«Да чаво б ты понимала,
Чем я хуже, чем Делон?
Да куды ж ты подевала мой
«Тройной одеколон?»
…Солнце село, в небе звездном — Красной искрой самолет…
Дед, настроившись сурьезно,
Бабку за сараем ждет…
Папироской светит старый,
Сено нюхает, балдёжь…
Возле клуба, под гитару,
Хлещит пиво молодежь…
Все темнее, нету бабки,
Дед затылок почесал…
Видно, меряет все тряпки,
Или смотрет сериал!
Может в одиночку клюшка
С чаем трескает халву…
Надо было хоть чекушку
Прихватить на рандеву…
С речки свежестью подуло,
Чтой-то стало холодать…
«Вот ишшо за старой дурой
Враз оглобли повертать!
Вот уж точно — подкачала,
Хоть ложись да помирай!»
(А когда-то прибегала
Раньше деда за сарай…).
Дед, кряхтя и матюкаясь,
Огорчившись, шел, до слез!
И, в потемках спотыкаясь,
Чуть поленницу не снес!
Очень старому обидно,
Так вот с нею — не впервой…
Но не кончился, как видно, Романтический настрой:
Он как в годы молодые,
Бросил камушком в окно.
(Видно мысли озорные
Не утихли, все равно…).
Шевельнулась занавеска,
Смотрит — бабка изнутри
Распахнула раму с треском:
«Чё те надо? Говори…»
«Ну чаво не приходила?»
-возмущенно шепчет дед…
«Мене мамка не пустила "
— Был кокетливый ответ!
Сзади с грохотом поленья
Полетели на траву…
Утром знала вся деревня
Про ночное рандеву.