Случилась эта история в далекие восьмидесятые годы прошлого столетия. Сейчас молевой сплав леса по рекам запрещен, а тогда, в каждую весеннию путину, у нас на Севере, это две последние недели мая, после ледохода, сплавляли по рекам лес и можно было хорошо заработать. Поэтому мы всегда, в это время, брали отпуска и собирались в бригады, как правило человек по пять, для работы на закрепленном участке реки. Работа была физическая, расставление бонов, что бы лес не уносило на луга, и орудование баграми, расталкивание бревен и предотвращение заторов.
Каждый в бригаде выполнял свой фронт работ, работали, как правило, одни и те же проверенные годами люди. Если вдруг кто-то один выбывал, на других наваливалась непомерная ноша. Перед самым паводком, Василия, одного из членов нашей бригады, прооперировали по поводу аппендицита и пришлось искать замену. Времени не оставалось и взяли первого попавшего, из пришедших подзаработать, как помню его звали Саша. Работали круглосуточно, по этому на берегу у каждой бригады были свои домики, с печкой для сушки одежды и приготовления пищи. и нарами для отдыха. Суточное дежурство по кухне несли по очереди. Дошло оно и до новенького. Придя на обед, мы обнаружили вдрызг пьяного, храпящего на нарах Александра и отсутствие сваренной пищи.
Как не пытались его растолкать, не смогли. Поматерившись, поели всухомятку тушенку с хлебом и попив чайку, собирались идти работать дальше. Сейчас уже не помню кому пришла дурацкая идея, в отместку и что бы больше не напился, приколотить Сашу за одежду к нарам. Взяли гвозди на сто двадцать, и надежно приколотили и рукава, и штанины, и по бокам и пошли работать дальше. Ближе к вечеру из избушки раздался — нечеловеческий вопль. Испугавшись мы все разом побежали в дом. Нашему взору предстала картина: совершенно трезвый Саша, с дико выпученными, от испуга глазами. На вопрос что случилось он обреченно ответил: хотел сходить в туалет, но ребята не руки, не ноги не шевелятся, даже повернуться не могу, и добавил — все блядь до пил, ПАРАЛИЗОВАЛО!!!
И долго не мог понять, чего мы ржем, как кони.
Освободили мы его из плена и до конца сплава он больше ни грамма в рот не взял. Закодировали …)))