Не болей там. Привет. Я давно тебе не писала.
Ты все также сдыхаешь под Пресли, Энигму, джаз???
Я не знаю с чего начать и начну сначала- я соскучилась и об этом хочу сейчас.
Как твои руки — строки — глаза — эскизы? С чем ты мешаешь ром и по сколько раз
В день истерично щелкаешь кнопкой «вызов»,
Как ты, хороший, с кем ты стираешь нас?
Если мне говорить про город- то очень сложно — получается, он распался на два мирка: в первом везде следы твои, невозможно выйти на улицу не умерев слегка.
В первом- твои кофейни, твои коктейли, стойкие запахи, песни, слова, зола, вобщем там все, чего мы с тобой успели. А во втором- все, что я без тебя смогла.
(Странно так получается, мой хороший, я повзрослела за осень на двести лет, те, кто считают меня и стервей, и плоше стали ко мне на чай заходить в обед. Я перестала, кстати совсем недавно, джинсы носить с разодранными коленями, стала такой тягучей, усталой, плавной… упс! извини, у лирика — отступление)
А во втором… Закурю, если ты позволишь. Видел бы как курю- удавил прям тут.
А во втором я не чувствую нас и боли. Там меня, веришь, даже не так зовут.
Я просыпаюсь в десять и никотиню, я засыпаю в три, графоманя в ночь. Этот режим ты точно бы не простил мне, даже когда и сам соблюдать не прочь. Знаешь, малыш, у меня тут сплошной Островский- «Как закалялась сталь" — не поверишь, но за жизнестойкость нам не присудят Оскар, слишком уж глупое вышло б из нас кино.
Тут я пытаюсь учить то иврит, то идиш, под пальцами у других растекусь- смола.
Не соскоблить, не привыкнуть… Малыш, ты видишь? Видишь как мало я без тебя смогла?
Славный мой адресат, не в системе сбои- письма доходят, рифмами- потрошит. Здесь, без тебя, моя жизнь-то и происходит. Как бы там ни было… Ты не болей. Пиши.