Это сегодня я такой добрый и хороший… А вчера у меня была депрессия, и позавчера. И еще месяц назад. Я вообще — депрессивный. И вроде бы все нормально. Деньги есть. Хотя зарплату неделю назад получил. Дом — полная чаша. Мелковатая, правда, чаша-то, но жить можно. Жена вот добрая, часто. А депрессуха прет. Прямо не знаю.
Накупил себе книг по психологии. Так ведь для дела. А там советы один другого лучше. Вот, к примеру, накричал на вас сосед за то, что ваш кот наделал ему на коврик — вы в душе и устно должны поблагодарить его. Ведь таким образом он помогает вам самосовершенствоваться. Теперь вы четко знаете, что отпускать животное из дому нужно только «на голодный желудок». Это, кстати, и экономически оправдано — глядишь, чего-нибудь себе найдет.
Тут вот другой сосед, за стенкой, — всю ночь спать не давал, музыку включал. А я ему утром: «Спасибо тебе, друг, теперь я знаю, что все соседи разные». Думал, он оценит мою практическую психологию, и потянется душой к добру. А он засветил мне в глаз, и депрессия только выиграла… Прямо не знаю…
В другой книге читаю: чтобы улучшить настроение, напишите на бумаге свою проблему, и все негативные слова переделайте на антонимы. Взял ручку и вывел: «труднее стало жить». И сколько не ломал голову, а выходит: «легче было умереть». Не найдя в этой фразе позитива, я опять впал в депрессию.
Еще один автор советует улыбаться самому себе перед зеркалом. Какое-то время это помогало. Потом вошло в привычку. Потом я улыбнулся перед зеркалом на работе, пожелал себе хорошего настроения. С этого дня коллеги начали шушукаться у меня за спиной. Стали говорить со мной только о погоде и домашних питомцах. Потом начальник предложил мне перейти в более спокойный отдел на сортировку корреспонденции. Я сказал: «Нет уж, вы меня увольте…». И меня уволили. Теперь работаю в другом месте. К зеркалу не подхожу из принципа.
Тут один советует: нет ничего лучше арттерапии. Красивая картина на стене улучшит настроение вам и вашей канарейке. Я пошел за картиной, хотя канарейки у меня нет. Васька съел. Смотрю — сидит мужичек. Продает. Что-то черное на белом фоне. Я говорю: «Это что?». «Черный квадрат Малевича». Я говорю: «Вы Малевич?». Он говорит: «Нет, я его духовный ученик». Я говорю: «Такое произведение я и сам валиком накатаю». Он обиделся, сказал, что меня надо лечить. Так я это и сам знаю. Только как? Прямо не знаю…
Тут другой советует: индийская йога излечивает душу и тело. Не знаю, чье тело она излечила, а мое покалечено, наверно, навсегда. Когда я, в очередной раз, попытался сесть в позу лотоса, мои колени хрустнули с такой силой, что у меня уши заложило… Причем, одна коленка хрустнула в одну сторону, другая — в другую. Долго потом так и ходил: толи входить хочу, толи выйти — не поймешь…
С женою пошли в кинотеатр. А там комедия смешная-смешная. Американская… Думал, во второй серии смогу улыбнуться. Не смог. И главное — вокруг все смогли, даже покатываются некоторые, особо понятливые, а я ни в какую… Наверное, я хроник…
Алкоголь мне тоже не помог. В смысле он помогал только до того момента, пока супруга не начинала замечать его волшебное действие… Сразу после этого начинался серьезный разговор на повышенных тонах, и депрессия снова вступала в свои права…
Тут опять жена: давай, говорит, раз ничего не помогает, попробуем проверенный женский способ. Шопинг. Возьмем кредит — и в магазин. Купим тебе костюмчик, веселенький. Стану, мол, твоим стилистом. На коммерческой основе. Будем снимать депрессию…
Вот говорят ведь: послушай женщину и … не слушай больше никогда. Сколько мы обошли магазинов, эта женщина, наверное, сама не вспомнит. Сколько всего перемеряли… И главное — у меня настроение падает с каждым новым адресом, а у нее поднимается.
И вот, когда ее радость дошла до состояния полной эйфории, а я уже не отличал футболку от смокинга, она увидела это оранжевое чудо. То, что костюм мне не идет, по-моему, было ясно даже манекенам. Но я к тому времени был уже совершенно безразличен к любым внешним раздражителям, и потому, сдался без боя.
Когда я появился в новом прикиде в своем дворе, у всех местных дворняг случился стресс. Они скулили и шарахались от меня, поджав хвосты, как будто я предвещал бурю или землетрясение. А бабульки у подъезда зашептались: «Смотри-ка, — как во времена нашей молодости, — бродячие клоуны по дворам пошли… Но, денег-то у нас, как тогда, в молодости-то, не было, так и сейчас не дадим… Так что ступай, ступай с миром, болезный!». Пришлось костюм племяннику подарить. Он у меня в деревне работает. Ди-джеем в клубе.
Тут решил попробовать бегать трусцой. Забежал, как-то в парк, — а выбежал только через два дня. Грязный, ободранный, и не уверенный в себе…
Один раз товарищ посоветовал: да найди ты себе хобби по душе, выпиливай что-нибудь, коллекционируй, что ли. И я начал коллекционировать то, что выпилил. Такой крупной коллекции стружки ни у кого в стране, наверное, не было. А так как купить мою коллекцию никто не захотел, я совсем затосковал.
Накопили с женою денег, и поехали в Париж по турпутевке. Ну, думаю, — город влюбленных, Эйфелева башня, все такое… Может и меня что-нибудь развеселить сможет… Но депрессия только потирала руки…
Ну, поселили нас в гостинице, и гид сообщил, что за те деньги, на которые мы согласились купить путевку, мы посмотрим Париж только в слайд-режиме. То есть, у каждой достопримечательности стоим ровно столько времени, сколько длится один щелчок фотоаппарата…
Да я весь Париж только по фотографиям и помню. Смотрю на фотоаппарат, и злюсь, — как будто это он, а не я в Париже был. И фотографировал-то он, паразит, все больше тамошнее женское население… Так, что ту же Эйфелеву башню на снимках и не видно почти… Короче, одно расстройство!
Американские горки тоже эффекта не принесли. Все вокруг кричат, боятся. Думают, — зачем мы сюда полезли-то, мало в жизни что ли приключений? Настроение у них на нуле, — а мне по барабану, у меня его и так никогда не было. У меня депрессия…
Тут прочитал в газете объявление: «Ясновидящая волховица, потомственная хиллерша и сталкерша, знаменитая баба Нюра лечит любой негатив, в один прием снимает зависимость от любых денежных средств…». Ну, пришел к ней, а эта баба с порога мне: «Знаю, знаю, милок, — порча на тебе жестокая, дифференциальная… Нелегко ее будет снять-то, судя по твоему наряду… Но, ничего, что-нибудь покумекаем…»
Ну, кумекала-то она недолго. Говорит: «У тебя, горемычный, начальник есть?». Я говорю: «Есть». «Я так и знала! Так вот, это она на тебя порчу и наслала, злодейка!». Я говорю: «Вообще-то, он — мужик…». А бабка улыбается так ядовито, и говорит: «А ты проверял, что ли?! Баба это!!! Только переделанная! Потому и ненавидит вас всех, мужиков. А тебя тем более! Я сама тебя ненавидеть начинаю…»
Ну, вылетел я от нее как ошпаренный… Думаю, вот настоящая депрессия-то где! Я еще по сравнению с ней вообще, — оптимист-ортодокс! И стало мне сразу как-то легче на душе, жизнь какой-то смысл стала принимать…
Вспомнились мне тут друзья мои закадычные, — Леха с Антохой. Сколько времени уже не виделись-то! А вот, возьму, позвоню им сейчас. Договоримся, съездим на рыбалку — лето все-таки! Костер, шашлычок… Глядишь — депрессия пройдет.
Вот, значит, как, — надо почаще с хорошими людьми встречаться — все проблемы как рукой снимет…