Понедельник, о ты, коварный шут,
вползший в постель, как кот под одеяло,
когда воскресенье ещё тянет лапу:
«Останься, ещё пять минут, ну пожалуйста!»

А будильник — пират с саблей в зубах —
р-раз! — и отсекает сон, как ухо Ван Гога.
Я встаю, будто корабль на мель:
скрипят суставы, мачта позвоночника гнётся,
в глазах — туман, в котором тонет даже кофе.

Кофе! О, священный нектар, почти пролитый!
Чашка дрожит в руке, как сердце на первом свидании,
одно неловкое движение — и чёрное море
разольётся по столу, по рубашке, по судьбе.
Но я — акробат, я — укротитель стихий,
держу её на кончике мизинца,
и пар вьётся, как дым от костра,
где сгорают остатки выходных.

Зеркало хихикает: «Доброе утро, зомби!»
Волосы — в стиле «взрыв на макаронной фабрике»,
под глазами — чемоданы, в которых
упакованы все сериалы, досмотренные до трёх.
Я улыбаюсь криво, как Чеширский кот,
которому сказали: «Работай, или уволим».

Иронический шарм — мой бронежилет:
пусть мир кидает в меня дедлайнами,
я отобью их остроумием и полусном.
Лифт спускается, как настроение:
медленно, с остановками на каждом «зачем».
Внизу — улица, где машины рычат,
будто драконы, проспавшие завтрак.

Я шагаю, и каждый шаг — это «ещё чуть-чуть»,
ещё один мостик через пропасть сна.
Ветер треплет галстук, как флаг капитуляции,
но я держусь — я же супергерой понедельника!
Офис встречает ароматом чужого кофе
и гулом принтеров, поющих реквием по свободе.
Коллеги — привидения в костюмах,
с глазами, в которых отражается пятница.

Начальник — как всегда, с улыбкой акулы:
«Доброе утро! Срочное задание!»
Я киваю, внутри хохочу:
«Конечно, босс, я же робот на батарейках».
Стол завален бумагами, как снегом в апреле,
мышь компьютера пищит: «Проснись!»

Я открываю почту — там апокалипсис в 47 письмах.
Первое: «Срочно!» Второе: «Ещё срочно!»
Третье: «Ты жив?» Я отвечаю:
«Пока да, но это не точно».
Кофе остывает, но я его берегу,
как последнюю надежду человечества.

Обед — это мираж в пустыне рабочего дня.
Салат вянет, как мои мечты о отпуске.
Коллега рассказывает про свой уик-энд:
«Мы с женой в SPA, массаж, вино…»

Я киваю, а в голове:
«А я сражался с диваном и выиграл».
Ирония — мой компас, шарм — мой щит,
невыспание — мой суперсила:
я вижу мир в slow-motion,
где даже муха пролетает, как самолёт.

Вторая половина дня — это марафон,
где финиш — это пятница, но она где-то за горизонтом.
Я пишу отчёты, будто поэмы о скуке,
звоню клиентам, будто уговариваю дракона
не сжигать деревню (то есть бюджет).

Чашка кофе — мой талисман,
я пью её медленно, как вино на свадьбе,
чтобы растянуть удовольствие
и не пролить ни капли судьбы.
Вечер подкрадывается, как вор,
но я уже не тот, что утром:
я — ветеран понедельника,

с медалью из крошек на клавиатуре.
Я выхожу из офиса, и город встречает
огнями, будто говорит: «Молодец, выжил!»
Дома — диван, сериал, пицца,
и кофе — уже не пролитый, а выпитый.
Понедельник, ты думал, сломал меня?

Ха! Я — феникс, сгорающий в буднях,
но возрождающийся в иронии.
Завтра — вторник, но это уже другая история.
А пока — спать, пока будильник
не взломает снова мою крепость сна.
Спокойной ночи, мир.
И пусть кофе завтра будет крепче,
а чашка — устойчивее.

Понедельник, ты — мой вечный спарринг-партнёр,
и я люблю тебя.
Чуть-чуть.
С иронией.
И с шармом.
И с невыспанным сердцем,
которое всё равно бьётся.