Пусть мир переполнен ядом,
и благо ему не впрок,
и пусть торжествует дьявол,
но всё-таки с нами — Бог!

И труден в тисках «прогресса»
за выдохом каждый вдох.
Куда ни посмотришь — бесы.
И всё-таки с нами — Бог!

Взыскуя небесного града,
да будет возвышен слог.
Отчаиваться не надо:
ведь всё-таки с нами — Бог!

Как с утра не помолился —
так сплошная кутерьма:
и объелся, и обпился,
и смеялся без ума.

Я знаю правду, мне не надо
чужие слушать кривотолки:
овец, отбившихся от стада
пасут не пастыри, а волки.

За всё придётся нам держать ответ.
Но не сейчас. Потом. Пока что рано.
Ударят громы, и померкнет свет
согласно откровеньям Иоанна.

Нам очень страшно будет спать в гробу:
едва уснём, как саранча приснится,
и зверь с тремя шестёрками на лбу,
и Вавилон — великая блудница.

Я на нитке над бездной вишу.
Нить такая, что я не дышу.
А сосед на цепочке висит:
— Ну и вид: красота! — говорит.
Он висит, свой восторг не тая:
цепь его позолоченная.
Ах, она вся — колечко к кольцу!
До чего повезло, подлецу.
Он смеется: — Опять, брат, хандришь?
Ты меня еще перевисишь!..
Наша жизнь, — говорит, — хороша!
Я молчу. Я вишу, не дыша.