Для Москвы Сибирь — чемодан без ручки.
Тяжело нести, а оставить жалко.
Год за годом — век, ни одной отлучки,
оттого и — дух, оттого — закалка.

По тайге не странствуют автостопом.
Чемодан укладывали веками —
потаскай его по медвежьим тропам,
по степи безбрежной с солончаками!

Хоть в мозгах с годами зияют бреши,
помню тайминг прожитого маршрута:
прилетел в Бурятию — умер Брежнев,
улетел назад — воцарился Путин.

Два десятка лет, как одна неделя —
бытие, не чья-то там Одиссея.
Этот срок теперь пополам поделим.
Там — совок, а здесь родилась Расея.

Век за веком правду не там искали,
бороздили шарик по всем широтам.
Пуп Земли извечно лежит в Байкале,
я давно нашёл его эхолотом.

Что там Шамбала! Чудо — когда с норд-вестом
ты швартуешь судно к мысам скалистым.
Прибайкалье стало сакральным местом
для меня, бродяги-геодезиста!

А потом воззвание Чингисхана
повлияло вдруг на мою натуру.
Из страны дацанов и тарбаганов
я ушёл на запад, к иным культурам.

Спору нет, с отступника взятки гладки,
но обмен безлюдья на многолюдность
навсегда оставил в сухом остатке
тягу к воле, горечь и бесприютность…

Взад-вперёд слоняешься, будто шизик,
посреди космического бедлама.
Кто-то скажет — скучная проза жизни,
а другой поправит — скорее драма.