Без скорбей нам не прожить никак, но ведь и радости переживаем. И если в скорбях, бросая самые неотложные дела, торопимся в храм — умолить, упросить, дабы миновала нас сия горькая чаша, в радости и мысли не держим, чтобы поспешить тем же путем — поблагодарить.
В Москве, совсем недалеко от метро «Кропоткинская», есть храм Илии пророка. Многие москвичи называют его еще Обыденным. Храм Илии Обыденного. Почему? Да, сейчас слово «обыденный» по отношению к храму нас удивляет, мы уже давно и прочно вкладываем в него свой далекий от духовного значения смысл. А наши предки хорошо знали, что такое обыденный храм. Это храм, построенный в один день. Да, да, собрались всем миром еще затемно, быстро распределились, кто, где, и — строили. По кирпичику, по камушку, по дощечке. И к вечеру — Господи, благослови нас в Твоем новом доме!
Вот и храм Илии пророка тоже обыденный. И переулок, на котором стоит храм, тоже называется Обыденным. В 1592 году на этом месте был в один день поставлен деревянный храм. А уж потом, через сто лет, каменный. Господь уберег храм Илии Обыденного от большевистского разора, он не закрывался. «Мелким хулиганством» отметили его: сбросили в 1933 году колокола. На том и обошлось. Храм стал пристанищем святынь из тех церквей, которые попали под горячую руку, дурную голову и пустое сердце строителей новой жизни. Именно таким образом и оказалась в храме Илии Обыденного чудотворная икона «Нечаянная Радость».
Икону «Нечаянная Радость» очень любят. К ней несут цветы, к ней идут на поклонение даже те, кто оказывается в Москве проездом. Нечаянная Радость… Вроде бы и ясно все, и вроде бы есть какая-то недоговоренность. А история этой иконы такова. Жил один грешник, непотребными делами умножал свои дни, но, несмотря на это, всегда молился перед иконой Божией Матери. В очередной раз собрался на грех и в очередной раз подошел к иконе. «Радуйся, Благодатная…» только и успел произнести слова Архангела Гавриила. И замолчал, потрясенный увиденным. Вдруг у Богомладенца, Которого держала Дева Мария, на руках, ногах и в боку, открылись язвы, самые настоящие, стали кровоточить. Не помнящий себя от ужаса грешник пал ниц, закричал:
-Кто сделал это!
И услышал страшные слова Богородицы:
-Ты. Вы, грешники, распинаете сына Моего, вы оскорбляете Меня беззаконными делами, а потом еще смеете называть Меня Милосердной.
Горькими слезами стал обливаться грешник.
-Помилуй меня, — просил Богородицу, — прости, умоли обо мне Сына.
Богородица тут же произнесла молитву: «Прости вся дела его, елико содея». Только молчал Предвечный Сын, а грешник в ужасе метался пред иконой:
-Помилуй меня, умоли!
Наконец, услышал он слова прощения. И услышал тогда, когда совсем было отчаялся, памятуя о тяжести своих грехов. Но милосердие Божие безпредельно. Бросился к иконе прощенный грешник, стал лобзать кровавые раны распинаемого нашими грехами Спасителя. И не чаял, и не надеялся уже… И вот она, нечаянная радость, посетила его почти дрогнувшее сердце. С тех пор, говорят, стал жить благочестиво.
Эта история и послужила поводом для написания иконы «Нечаянная Радость». На ней изображен стоящий на коленях человек. Он простирает руки к иконе, на которой Божия Матерь держит на коленях Своего Сына. Внизу, под ликом, обычно помещают первые слова рассказывающей об этом повести: «Человек некий беззаконный…»
Человек некий, беззаконный… Уж не про нас ли? Думается, все мы, напрягши память и не напрягши, можем вспомнить, как не раз и не два, а множество раз грешили в большом и малом, при этом постоянно оправдывая себя, находя самые убедительные доводы, что иначе никак… Конечно, в глубинах души, самых потаенных, мы всегда правильно понимаем, что есть что. Но то, что понимаем сами, разве обязательно объявлять другим? Мы не знаем, на какой такой грех отправлялся человек, подошедший к иконе за благословением. Для нас это не так и важно, собственные грехи более жгучи и непростительны. Но нас не всегда смущает это, кажется, мы знаем лучше, что нам полезно, что для нас необходимо, и просим не вразумить на доброе, а дать, дать…