Я узна’ю тебя по ветру, —
вы так с ним схожи!
И по запаху свежих устриц,
мидий и моря.
По крупицах соли на
шоколадной коже.
И по тихим нотам, —
дуэтом звучишь в миноре.
А ещё ты записан в сердце
навек стихами.
Жаль, что рифмы —
порою остры, как рифы.
Но зато они нам —
как спасение маяками.
… показать весь текст …

Ты истоскуешься в лапах немого безмолвья,
В ведьмовом круге, где волею властвует бес.
Знаю, вернёшься, припав к моему изголовью.
Так возвращаются птицы в спасительный лес

К гнёздам, которые свиты из света… А знаешь,
Катятся звезды в карманы с соломенных крыш,
Если по Млечному судьбы любимых читаешь,
Если в окошко влетает известием стриж.

Жду целый век… Одолели тоска и усталость,
Но заготовлен на случай спасенья ковчег.
Выдохни боль, до меня только шаг. Это малость.
Вышью стихами рубаху, — спасет оберег.

Ну кто, признайтесь, не был искушён
всё теми же, привычными граблями?
Афиша — та же… Тот же — Одеон.
Пытаемся парить под облаками.

Болтаем беспрестанно лишь о том,
кто сладкой негой нежит и тревожит.
В душе огнём Гоморра и Содом,
но хлопаем самим себе в ладоши.

Сама себе актриса и партер.
А кем же быть ещё, когда не тридцать.
Привычной сценой шумный шантеклер,
лощёные от восхищенья лица.
… показать весь текст …