Эти двое любили настолько,
что жили друг другом,
Для неё он был домом,
она для него — целым миром,
В их вселенной, спокойной и трепетной,
не было вьюги,
Лишь под окнами ангел
играл на серебряной лире.
Эти двое любили настолько,
что делалось страшно,
И как смерть представлялась им мысль
о возможном разрыве,
Теплотой близких душ
был наполнен очаг их домашний,
И от этого пламени
жизнь становилась красивой.
Он привык наблюдать за ней спящей,
укутывать пледом,
А под утро она прижималась к нему
и ерошила волосы,
Их любовь была тихой,
точней говоря, настоящей,
Как ласкающий свет,
разделённый на блики и полосы.
Эти двое любили настолько,
что всё забывали,
Утопая в объятиях
будто в спасительном облаке,
Невесомые белые крылья
у них отрастали,
А ещё было много всего,
неподвластного логике…
В разногласиях, в ссорах,
сменявшихся тёплыми искрами,
ощущалось присутствие Бога,
лечившего души.
Он заботой и тихим участием
жизнь её выстелил,
А она каждый день его делала
чуточку лучше.
Он готовил ей кофе
и самые вкусные тосты,
А она по щеке его гладила,
нежность не пряча,
Эти двое любили,
любили безудержно-остро,
Потому что на свете нет смысла
жить как-то иначе…