От мигрени любви внезапной —
Мятым утром холодный кофе.
Как прожектором, свет от лампы
Искажает надменный профиль.
Было, не бЫло или будет:
Многоточие здесь не катит,
Знак вопроса в конце прелюдий —
Иероглифы на асфальте.
Маникюрною пилкой в стружку
Превращаю свои love stories,
И всё реже звоню подружке,
Чтоб поплакаться в разговоре.

Стихами выдыхают то, что вслух
Не скажут никогда. Небесный пух
Покроет землю и уйдёт туда же.
Так, буквы, застилая свет бумажный,
Достанутся хранителю-столу
Да интернету: соцсетям и блогам.
Стихами выдыхают то, что с Богом
Пришло, но задержаться не смогло,
Освобождая с ними россыпь слов,
Застрявших в горле судорожным спазмом,
Стихами изливают всё и сразу,
Пока нутро на выдохе свело.

Эта осень давно затянулась и просто парит
Одиноким кленовым листком над сырым тротуаром.
Что осталось от лета? Заколка, фантомность загара,
Поздних яблок корзина, как будто бы ватных внутри.
Что осталось от лета? Мгновенье на цыпочках, но
Танцовщицы Дега, повзрослев, изменили либретто.
Юбки клёш жёлто-красные — вот что осталось от лета.
И сиротство земли, и блаженства её невоспетость.
Черноплодное вязкое в банках пузатых вино.
Эта осень давно затянулось, как чьё-то пари:
Золотая листва против пёстрого шумного сада.
Что осталось от лета на самом краю листопада?
Тихий ласковый шелест и ветра контемпорари.