После девятого мая прошло чуть больше двух недель…

Сара с удовольствием вспоминала тот праздничный день, большую половину которого она провела с Казимиром — своим соседом по дому.

Они договорились, что не пойдут на главную площадь города, потому что оба не любили военные парады и людскую толчею.

В силу своего возраста Сара и Казимир хорошо помнили то время, когда по площади Революции после торжественного проезда военной техники маршировали не юные курсанты военных училищ — как это происходит сейчас, а строем шли фронтовики — те кто прошел войну от начала и до конца, сражаясь на линии огня или до изнеможения работая в тылу.

Ещё несколько лет после окончания войны бывшие военные приходили на шествие, что называется, «при полном параде».

Сара помнила, как праздничную колонну сопровождал чуть слышный металлический звон.

Это на мундирах и пиджаках звенели военные награды — медали и ордена.

Шло время…

С каждым последующим десятилетием на военный парад приходило всё меньше ветеранов и удивительный звук победы звучал всё тише.

Уцелевшие в войну люди с горечью недосчитывались однополчан, друзей и просто знакомых, с которыми воевали на фронте и выживали в тылу.

Сначала таких было немного — пальцев одной руки хватало, чтобы сосчитать отсутствующих.

А потом, понеслось по нарастающей.

В какой-то момент, когда было особенно больно осознавать очередные потери, Сара и Казимир — каждый по отдельности, перестали принимать участие в городском параде в честь 9 мая.

…Сара смотрела с балкона на угасающий день и курила.

Её жизнь пролетела, как один день, хоть и отпущено было не мало.

Уже, почитай, восемьдесят шесть годков натикало…

А Казимир-то, ничего себе такой, порядочным оказался мужчиной.

И погулять сводил, и в кафе пригласил, угостив чаем с пирожным, а позже проводил до дома, хотя конечно…

Чтобы было бы и не проводить, если они живут в одной пятиэтажке.

День клонился к вечеру.

Сара предвкушала просмотр очередного двухсерийного детектива с лихо закрученным сюжетом.

Затушив сигарету, она вернулась обратно в комнату и начала вить себе уютное гнездышко, в котором планировала провести остатки вечера.

Принесла из кухни и поставила на стол кружку горячего чая с лимоном и маленькое блюдечко с двумя розовыми зефиринками, посыпанные сахарной пудрой.

Устроившись в кресле со всеми удобствами, Сара откусила кусочек сладкого зефира и начала смотреть фильм.

Нежная музыка.

Бульвар, ухоженные газоны и горящие фонари, отбрасывающие длинные тени в вечерних сумерках.

По тротуару, быстро перебирая модными кроссовками, бежит мужик.

И ничегошеньки-то в его киношной жизни не предвещает беды.

Бежит себе в наушниках, сильный и довольный, чему-то про себя улыбается.

Черная машина с тонированными окнами, медленно едущая позади бегуна, внезапно разгоняется.

Бац…

И дядьку в ярком тренировочном костюме сбивают машиной и медленно переезжают.

Сердце Сары противно ёкает.

Так случается всегда, когда она ждёт чего-нибудь страшного, набирается смелости, готовит себя.

А страшное, как специально, происходит вовсе не тогда, когда Сара его планирует.

От неожиданного поворота событий на экране, рука Сары дрогнула и кусочек зефира упал в мягкий домашний тапочек, неудачно залипнув в меховом помпоне из синего китайского кролика.

От досады Сара топнула ножкой.

— Да, что б тебя.

Слегка приподняв зад, женщина с кряхтеньем нагнулась и вытянула руку.

Коснувшись пальцами липкой розовой массы, Сара уже была готова её подхватить, но тут на экране раздался громкий выстрел, затем последовал истошный вопль женщины и в ту же секунду в комнате Сары стало темно.

От неожиданности она резко пригнула голову к плечам и, не удержав равновесия, кувыркнулась с кресла на пол.

Яркий экран плазмы тоже перестал светиться и квартира Сары погрузилась во окончательную тьму.

Осторожно поднявшись на ноги, женщина вышла на балкон и выглянула наружу.

Соседние дома пятиэтажек смотрели на улицу черными провалами окон.

— Шо, Сара, ви тоже вышли подышать свежим воздухом на сон грядущий?

Женщина повернула голову в сторону говорившего.

В вечернем сумраке на соседнем балконе угадывалась фигура Казимира Исааковича.

Сосед курил.

— Вышла. Куда-то делось электричество, прям в глазах потемнело…

— А шо ви вся в белом, как-то привидение?

— Так то ночнушка…

Ночнушка?!!

До Сары Залмановны дошло, что она стоит перед соседом в непотребном виде.

Не то чтобы женщина застеснялась, всё ж, не девочка уже, но всё равно почувствовала себя некомфортно.

Она молча зашла обратно в комнату и, надев на себя мягкий махровый халат, вернулась на балкон.

Потянулась к пачке сигарет:

— Шо, сосед, покурим-ка?

— Так я уже затянулся…

— Ну и я затянусь.

Кончиком указательного пальца Сара стряхнула пепел с сигареты:

— Казимир Исаакович, таки ви случайно не знаете куда подевалось наше электричество?

Мужчина пожал плечами:

— Ну, шо вам за это сказать. Может на нас снова шлепнулся метеорит, как в прошлый раз?

— Та, перестаньте. Метеориты каждые десять лет в один город не падают. Шо они тут не видели? Я, таки думаю, авария.

— Наверное.

Разглядев, что Казимир стоит на балконе в белой майке-алкоголичке, Сара съехидничала:

— А шо это ви стоите в неглиже перед дамой? Идите уже и прикройте себя чем-нибудь!

— А может мне не стеснительно. Я, шо б ви знали, мастер спорта по борьбе!

— И с кем, стесняюсь спросить, ви боролись? Ой, дайте я сама угадаю… С вашей Идой?

— Фу, на вас Сара. Шо ви такая пошлая?

— Ви мне не фукайте! Я вам не собака. Идите, говорю я вам, прикройтесь…

— Так темно же, всё равно ничего не видно…

— Было б на шо смотреть…

Казимир цокнул языком и, затушив окурок, не прощаясь ушел к себе в комнату.

Сара зябко повела плечами.

Ну, раз электричества всё равно нет, придётся пойти спать.

Утром ярко светило солнце и градусник за окном показывал плюс тридцать.

Надев на себя просторное белое платье из марлевки и украсив голову соломенной шляпкой, Сара Залмановна вышла на улицу.

Купив в «Магните» молока, овощей, пачку любимых спагетти и пломбир в вафельном стаканчике, она с удовольствием стянула с лица медицинскую маску и направилась обратно домой.

От жаркого солнца не спасали ни тень деревьев, ни соломенная шляпка, ни даже ветерок, взявшийся не понятно откуда.

Сара решила передохнуть и присела на лавочку, стоящую в тени раскидистой липы.

Ловко выудила из пакета стаканчик с мороженым, разорвала упаковку и в предвкушении откусила кусочек холодного пломбира.

Разочарованно поморщилась.

В который раз Сара наивно надеялась насладиться вкусом, знакомым с детства.

Но, то ли коровы в Советском Союзе давали настоящее пломбирное молоко, то ли трава, на которой они паслись была зеленее, не понять…

Современное мороженое больше не казалось ей чудесным.

Того сливочного, ароматного, немного жирного и одновременно текучего пломбира она не пробовала, почитай, уже лет семьдесят.

Покачала головой в такт своим мыслям.

Всё же, жизнь удивительная штука, столько всего было в ней и сладкого, и горького.

А, подишь ты…

В упрямой памяти Сары сохранился вкус пломбира, который она попробовала через год после войны — впервые в своей детской жизни.

Увесистый холодный брусок, спрятанный меж двух хрустких вафель и упакованный в плотную сероватую бумагу, на которой были нарисованы синие снежинки мама купила Саре в подарок на Новый год.

То был самый вкусный пломбир на свете!

Сейчас такого уже не делают.

Пока Сара предавалась своим воспоминаниям, её невкусное мороженое начало предательски таять.

По внешнему краю вафельного стаканчика побежала тонкая липкая дорожка, устремляясь в сторону подола белого платья из марлевки.

По лицу Сары пробежала тень раздражения.

Одной рукой она брезгливо держала потекшее мороженое, а другой судорожно шарила в сумочке, пытаясь нащупать бумажные салфетки.

Поиски прервала миловидная девушка лет двадцати пяти, которая появилась непонятно откуда и закричала женщине прямо в лицо:

— Какое счастье, что мы встретились!

От неожиданности Сара уронила только что обретенную упаковку салфеток обратно в сумку.

С удивлением глядя на девушку, спросила:

— Та, шо ви говорите! И с чем нам с вами так свезло?

Девушка присев на лавочку рядом с Сарой Залмановной, радостно защебетала:

— Вы не поверите! Я уже неделю ищу героиню для нашего рекламного ролика. А сейчас увидела, как вы садитесь на лавочку и поняла — это вы! Вы — наша главная героиня!

Ошалевшая от такого напора, Сара на всякий случай отодвинулась подальше от говорившей и внимательно её осмотрела.

Невысокая шатенка в белых кроссовках и в голубом джинсовом комбинезоне на широких лямках, поверх светлой футболки.

Зеркальные солнечные очки в стальной оправе были надеты поверх головы и выполняли роль ободка, множественные плетеные фенечки на тонких запястьях завершали её летний образ.

С виду вроде нормальная, не похожа на шизанутую…

Хотя, сейчас фиг поймешь — человек псих, наркоман или просто счастливый, потому как, ведут себя все одинаково неадекватно.

Говорила девчонка быстро, внятно, то и дело помогая себе активной жестикуляцией.

— Я так рада, что мои поиски закончились и мы будем снимать именно вас!

Сара решительно перебила собеседницу:

— Стесняюсь спросить и куда ви меня зазываете сниматься?

— Да, я же вам сказала — в рекламу! Отличная реклама с достойной оплатой. Да, вас весь город будет знать! Да, что там город. Вся страна! Наше агентство «Меркурий» снимает рекламные ролики по запросу различных предприятий и организаций. Сейчас мы планируем снять ролик для очень крутой компании.

— Как интересно… А шо за реклама?

— Социальная! И очень нужная.

Сара Залмановна заинтересованно придвинулась к девушке обратно поближе.

Она уже же представляла, как будет сниматься под ярким светом софитов, как ровно будет держать спину и не опускать подбородок, как благородно будет сиять нитка жемчуга на её шее.

И ещё, она будет смотреть на всех строго и немного торжественно, как настоящая артистка.

Сара перебирала в памяти свой гардероб.

Какое платье ей выбрать на съёмку — лиловое штапельное или синее бархатное?

Жаль, Ханна не увидит рекламу, она бы точно гордилась подругой.

Зато, можно будет утереть нос Казимиру!

Соседа никто ни в какой рекламе никогда снимать не станет, не с его увядшей харизмой светиться на телевидении.

Стройный ход мыслей Сары прервал голос девушки:

— Мы рассчитываем снять наш ролик максимум за пару дней, так что на долго вас не задержим. Снимать будем в павильоне, с вами поработают визажист, парикмахер, стилист… Текст у вас не большой, но думаю это не проблема и вы его выучите легко.

Сара высокомерно повела бровью:

— Вообще-то, память у меня хорошая…

Девчонка кивнула и продолжила:

— Ну, я же говорю! В кадре вы будете смотреться потрясно. Я как увидела, как вы на лавочку садитесь — сразу поняла, вы наш клиент. Вам даже объяснять ничего не надо, вы же сами всё чувствуете прекрасно!

Сара изумилась, как девочка могла угадать о чем она думает и что чувствует из-за того, что в мире больше нет вкусного мороженного?

Новая знакомая увлеченно тараторила дальше:

— В кадре вы так же, как сейчас будете присаживаться на лавочку, чтобы зрителям и потенциальным покупателям нашей продукции было понятно, что вы имеете с ними схожие проблемы.

Сара задумчиво посмотрела на свой окончательно подтаявший стаканчик с пломбиром и спросила:

— А если в павильоне холода добавить, то может не будет так разбухать и течь, а немного околеет?

— Околеет? Ну, не знаю… Может и заморозится немного, но всё равно не решит вашу проблему радикально!

— Не решит?

— Нет, конечно. Таблетка, по-любому, поможет лучше!

Сара слегка ошалела:

— Шо ви сказали? Таблетка?

— Конечно! Вы не доверяете врачам?

Сара решительно отодвинулась от девицы и подозрительно прищурилась:

— А при чем здесь доктора?

— Ну, а кто ещё сможет вылечить ваше деликатное затруднение?

Сара внимательно посмотрела на девушку:

— А его, таки, надо лечить? Я думаю, шо достаточно изменить технологию производства, использовать только качественные продукты и всё! И тогда на выходе мы будем иметь отличный продукт.

Девушка искреннее рассмеялась.

— Изменить… эээ… технологию производства? И как вы себе это представляете?

— Та, шо там представлять? Бери и делай!

Девчонка так хохотала, что её очки упали на асфальт:

— У вас нестандартное чувство юмора, скажу я вам… И всё же, таблеточка или свечи — лучшее лечение проблемы.

Сара удивленно посмотрела на собеседницу:

— Я, таки, теряю нить наших переговоров… Скажите мне наконец, шо мы собираемся лечить в вашем ролике?

— Так, геморрой!

У Сары отвисла челюсть.

— Это ви шо себе такое удумали? Ви хотите, шо б я на всю страну рекламировала свою жопу?!

Девчонка опешила:

— Ну, почему сразу жопу?

— А что, геморрой бывает в другом месте?

— Вы будете рекламировать ректальные свечи и оральные таблетки!

— Таки, они же для жопы!

От возмущения Сара Залмановна выронила мороженое из рук и оно растеклось по асфальту некрасивой белой лужицей, стыдливо прикрывая свою неприглядность остатками вафельного стаканчика.

Женщина рассерженно вздернула подбородок:

— Ну-ка, быстро в глаза мине, с чего ви взяли что я маюсь теми шишками?

Девчушка растерялась:

— Я же сама видела, как вы присели на лавочку и поморщились. Я сразу догадалась о причине…

Девчонка смущенно замялась:

— Ну, я и подумала, что лучше человека, который сам испытывает неудобство при геморрое, никто нём расскажет. К тому же, ваша внешность располагает к доверию…

Сару от негодования подкинуло на лавочке:

— Таки, я из-за мороженки морщилась!

— Да, какая разница из-за чего! У каждого организм реагирует на какой-то свой продукт.

Сара встала со скамейки:

— Да, тьфу! Моё вам бесконечное мерси за галантное предложение, но ищите другую задницу для своих таблеток!

Девушка расстроилась:

— Но как же так… Может вы ещё подумаете? Оплата достойная! Вы за два дня заработаете двое больше своей месячной пенсии!

— Нет! И кстати. Можете на главную роль пристроить свой зад — он тоже вызывает доверие!

Сара Залмановна почти строевым шагом уходила прочь от скверной девчонки.

И как ей только в голову пришло сделать приличной женщине на столько непристойное предложение?!

Да, тьфу!

Настроение было в конец испорчено и Сара повела себя реабилитироваться в любимую кофейню — женщина остро нуждалась в успокоительном чае с мятой и в воздушной пироженке.

Она зашла в уютное прохладное заведение и присела за свой столик у открытого окна.

Подозвала официанта и сделала заказ.

По включенному телевизору, висящему на стене, началась какая-то передача.

На экране один за другим мелькали картинки небесных светил, поверх которых проявилось кроваво-черное название — «Коридор затмений».

Имея подсознательное желание отвлечься от неприятного разговора с незнакомкой, Сара живо заинтересовалась увиденным и попросила официанта добавить звук.

Вслушиваясь в голос за кадром, женщина с удивлением узнала, что недавно мир вступил в коридор затмений.

На целых две недели — с двадцать шестого мая до десятого июня!

Сара по-детски эмоционально прихлопнула в ладоши.

Уже целые сутки планета испытывала на себе всю мощь влияния мастера иллюзий Нептуна, ретроградного Меркурия, и спорных обаяшек — Венеры и Сатурна, а она была не в курсе!

Затмение застряло в коридоре вселенной и для одних — настало время суровых испытаний и потерь, а для других — возможность обновления и изменений к лучшему.

Себя Сара Залмановна отнесла ко второй группе счастливчиков, после чего с удовольствием отхлебнула глоток ароматного чая.

Подхватив десертной вилочкой крошечный кусочек пирожного «Павлова», медленно отправила его в рот.

Всё встало на свои места: и внезапное отключение электричества, и недосмотренный детектив про убийство мужика в спортивном костюме, и чокнутые девки, бегающие по улицам города с предложением сняться в рекламе, и…

Тут она увидела Казимира, идущего по тротуару с очередной грохоткой яиц в желтой авоське.

Сара приветливо помахала ему рукой и негромко окликнула.

Услышав своё имя, Казимир завертел головой в поисках говорившего и в этот момент его нога попала в небольшую выбоину от отвалившейся тротуарной плитки.

Чтобы удержать равновесие мужчина инстинктивно взмахнул руками, чуть подкинув авоську в воздух.

Этого несложного движения было достаточно, чтобы сетка достигла своей верхней точки полета и на обратном пути по дуге встретилась со стоявшим поблизости бетонным столбом.

Картонная грохотка, уютно лежащая в авоське вместе с хлебным батоном и пакетом свежего молока, от удара открылась и смялась.

Вернув телу баланс, Казимир растеряно застыл на тротуаре.

Сквозь ячейки сетки на асфальт медленно капала полупрозрачная, местами перемешанная с желтком, тягучая яичная масса.

Часть батона и угол молочного пакета тоже были испачканы разбитыми яйцами.

Подойдя к мусорной урне, мужчина аккуратно вытряхнул в неё злополучную грохотку.

Брезгливо держа авоську за влажные ручки, Казимир зашагал в сторону дома.

Сара, наблюдавшая душераздирающую сцену из распахнутого окна кафе, охнула и прикрыла рот ладошкой.

Ну, правильно же по телевизору сегодня говорили — город находится в коридоре несчастий.

То геморрой, то яйца…

Женщина приподнялась из-за стола, выглянула в окно и поздоровалась громче прежнего:

— Доброго вам дня, Казимир Исаакович!

Мужчина что-то буркнул себе под нос и сначала вроде как, двинулся в сторону дома, но затем развернулся обратно и не спеша пошёл в направлении кафе.

Игнорируя доброжелательную улыбку соседки, рявкнул:

— Сара! Ну, объясните мине, хочь на минуточку… Как так выходит, шо если ви появляетесь рядом, то у меня сразу полна жопа огурцов?

Сара немедленно стерла улыбку с лица, в её глазах появилось ехидство:

— Та, шо ви говорите?! Как раз сегодня мине предлагали хорошую таблеточку от вашего диагноза! Жаль, не взяла телефончик, а то бы поделилась.

Казимир положил грязную авоську на подоконник и, чуть наклонившись вперед, опёрся на него двумя руками:

— Сара, да шо б я получил квартиру в другом доме, но нет! Идочка хотела жить ближе к рынку. И шо бы ви себе думали? Рынок снесли в девяностых, а цирк шапито остался жить через стенку… Чтоб ви переехали, не подумайте за кладбище!

Сара примирительно улыбнулась:

— Казимир, а давайте по чайку? Я вам расскажу такие новости, ви ахнете! Можете мине за это не верить, но ми с вами находимся в коридоре несчастий! Вот почему вчера отключился свет, а сегодня мне хотели всучить геморрой, а вы разбили свои яйца!

Лицо Казимира потемнело:

— Сара, за какой геморрой в коридоре ви хотите мине рассказать? Хотя чему я удивляюсь, эта женщина давно пережила свой моцк!

…Спустя полчаса они пили чай и смеялись, когда Сара рассказывала Казимиру о своей неудавшейся артистической карьере.

Казимир привычно стрельнул сигаретку у Сары и затянувшись, спросил с улыбкой:

— Теперь шо бы ви не говорили, я знаю ваше слабое место…

— Казимир, не смейте говорить за то, что может ускорить вашу встречу с моргом!

— Не, ну правда! Зачем ви отказались от карьеры киноактрисы? Вас бы знала вся страна! Конечно, не в лицо… Но таки, мировая известность…