Маша

Онемели дома, затаилась ночь под кроватью,

Под нагрудной клеткой бурлит и болит тихонько.

Мне опять померещилось и забралось, некстати,

В память старое фото, где хмурятся два ребёнка.

Капюшон на головке упрямой затянут туго,

На штанишках заплатки коленные — два сердечка.

Это мы: я и N, два самых лучших друга.

Куст рябины над нами, под нами густая вечность

Застоялась, застыла, заморщилась, заскучала.

А с другой стороны объектива соседка Маша

Говорит, чтобы мы непременно ей улыбались.

Машу слушались мы. Маша была постарше,

Проживала в подъезде первом, этаж девятый.

Мы любили подругу. Машка была не дура,

Но потом она съехала, что ли, от нас куда-то.

Мы на фото стоим почему-то и смотрим хмуро.

Ночь застряла под койкой, скребётся невыносимо.

Злоязычили, мол, скатилась она в отстой, но

Маша верила в нас, когда делала этот снимок,

На котором сердечки наши стучат спокойно.

А теперь я считаю удары, но мне не страшно,

Допускаю небрежно мысли о скорой встрече

С теми, кто был за кадром, когда улыбаясь Маша,

Черно-белую нам создавала на память вечность.