Во все времена, во всех народах есть люди, которых современники почитают великими. Порой на них глядят, как на сошедших в наш суетный мир небожителей, обитающих в башне из слоновой кости. Есть и другие: никто не осмелится подвергать сомнению их величие, однако, думая о них, нет-нет, а ловишь себя на ощущении: «жаль, что я не был знаком с этим человеком». Настолько они живые и настоящие. Особенно становится печально, когда такие люди уходят, и понимаешь, что знакомство уже не состоится никогда.
Для меня одним из немногих таких людей был Кир Булычев. Можно сказать по-другому: для меня таким человеком был известный историк, востоковед с мировым именем Игорь Можейко. Единый в обоих лицах. Заочное знакомство с этим уникальным «человеком-оркестром» состоялась еще в школьные годы. Причем сразу несколько знакомств. Примерно в одно и то же время в газете «Пионерская правда» из номера в номер печатался «интерактивный» роман с продолжениями «Звездолет на Вяте», куда всякий читатель мог прислать свое предложение как дальше развивать сюжет, а в журнале «Пионер» была напечатана статья, повествовавшая о «годовых кольцах истории». Автором романа значился Кир Булычев, статья же вышла из-под пера Игоря Можейко.
Никто в ту пору и подумать не мог, что перед ним работы одного и того же человека. Для меня обе «встречи» оказались знаковыми. В «Пионерку» я послал свое первое упражнение в искусстве построения сюжета, а статья (позже ставшая первоосновой книги «1185 год») настолько очаровала новизной взгляда на мировую историю, что фактически предопределила будущее автора этих строк. А еще на экранах шел культовый для миллионов подростков фильм «Через тернии к звездам», сценарий которого тоже написал Кир Булычев. Правда, страна знала и любила актеров и забывала про сценаристов, так что и об этой грани творчества замечательного автора многие узнали через годы. А ведь без замечательной работы Булычева одного из лучших фантастических фильмов точно бы не было.
А потом был фильм «Гостья из будущего», просто взорвавший зрительский мир СССР, и бесконечно обаятельный мультик «Тайна третьей планеты» о приключениях девочки из XI века Алисы Селезневой. И самое замечательное в этих шедеврах было как раз то, что эти фантастические произведения вовсе не были фантастичными — в них верилось с первой страницы, с первых кадров. Мир нашей страны далекого будущего под пером Кира Булычева приобретал даже не достоверность, а очевидность. Так будет! Потому что — а как же еще? Вероятно, сам того не осознавая, в интеллектуальном пространстве Советского Союза, заметно или не заметно, скромный гений Кир Булычев творил новую реальность. Можно назвать ее коммунистической — все люди ХXI века в произведениях Булычева всерьез заняты делом, но вместе с тем в этой жизни нет ни малейшего намека на пресловутые «товарно-денежные отношения». От каждого по способностям — каждому по потребностям!
Такое понимание нашего коммунизма совершенно не совпадало с речами, произносимыми на трибунах съездов, но зато находило отклик у миллионов граждан, мечтавших именно о таком светлом будущем. Литературоведам грядущего еще предстоит осознать уровень влияния его творчества на сознание поколения 70−80-х годов. Одно уже можно сказать определенно — лучше писателя-фантаста Кира Булычева показать реалистичные картины оптимального развития нашей страны не смог никто.
Что же это был за человек? Как сформировалась его личность, которой с лихвой хватило бы на целую творческую группу? Игорь Всеволодович Можейко родился 18 октября 1934 г. в Москве, как он предполагал, в обычной рабочей семье, каких вокруг были миллионы. Однако даже самый малый интерес к семейной истории подарил ему множество весьма занятных открытий. Оказалось, что его отец, бывший слесарь Всеволод Можейко, поступивший после рабфака на юридический факультет, активист и профсоюзный деятель, происходит из старинного шляхетского рода Можейко. Это уже потом, в 60-е годы, он стал профессором, доктором юридических наук и не боялся внезапного стука в дверь, а после революции он, скрыв дворянское происхождение, устроился на завод учеником и дамоклов меч разоблачения висел над ним большую часть жизни.
Не особо повезло с рабоче-крестьянским происхождением и матери Игоря Всеволодовича — она была из последних выпускниц Смольного института благородных девиц. Дальше ее биография окутана почти непроницаемой завесой таинственности. Сам Булычев рассказывал, что «после революции она была беспризорной, спарринг-партнером на кортах во время НЭПа, работницей на фабрике Хаммера, шофером, курсантом академии имени Ворошилова, затем некоторое время — комендантом Шлиссельбургской крепости, которая в первой половине 30-гг была складом боеприпасов».
И все бы ничего, но в военную академию поступали офицеры с соответствующим профильным образованием. По рабочей командировке туда не принимали. А в Шлиссельбурге в начале 30-х годов находился не просто склад боеприпасов, а лаборатория по разработке и испытанию биологического оружия. Вряд ли на такой пост назначили бы никому неведомую женщину-шофера.
После рождения сына Мария Михайловна ушла со службы. Однако с начала Великой Отечественной Войны инженер 3-го ранга Булычева снова в строю. В это время Комиссариатом обороны была поставлена боевая задача до января 1942 года сформировать и подготовить пять новых воздушно-десантных корпусов, а также несколько отдельных бригад и полков. Опытного командного кадра не хватало, десантные войска в ту пору и вовсе был чрезвычайно молодым родом войск, и одну из авиадесантных школ возглавила Мария Булычева. После войны она сама растила Игоря и его младшую сестру Наталью. С Всеволодом Можейко она рассталась еще в 30-е годы, а отчим Игоря, известный ученый, добровольцем ушедший на фронт в первые дни войны, погиб 7 мая 1945 г.
По воспоминаниям самого Игоря Можейко, Мария Михайловна была женщиной совершенно железного характера и, конечно же, желала ли она того, или нет, пример ее много дал будущему ученому и писателю. Стойкости, предельной собранности и внутренней готовности к преодолению любых препятствий он на примере матери научился с детства.
По окончанию средней школы Игорь Можейко поступил в Московский Государственный Институт Иностранных Языков, как его еще называли, институт военных переводчиков. ВУЗ весьма престижный. И не только потому, что здесь можно было приобрести фундаментальные знания по иностранным языкам, а заодно получить востребованную и не пыльную армейскую специальность. Институт военных переводчиков был кузницей кадров для 1-го Главного Управления КГБ — внешней разведки. Смышленый, умеющий на лету схватывать любую информацию и четко излагать ее суть, юноша уже тогда попал в поле зрения этой могущественной организации. А уж когда в 1957 г. по окончанию вуза он был распределен зарубежным корреспондентом Агентства Печати «Новости» (одна из самых популярных крыш советской разведки), у руководства 1-го Главка на Игоря Можейко появились большие виды.
Однако сам выпускник желал заниматься наукой, а вовсе не выведывать государственные тайны вероятного противника. И потому деликатно, но совершенно однозначно отверг попытку вербовки. Несколько раньше или же несколько позже такая «нелояльность» могла ему дорого обойтись. К счастью, на дворе стояли как раз самые теплые годы «Хрущевской оттепели», и Игорь Всеволодович отправился в Бирму (Мьянма) переводчиком и журналистом. Тут ему опять повезло, в эти годы до резкого похолодания отношений между Китаем и Советским Союзом оставалось еще несколько лет, а потому Бирма в ту пору была не стратегическим плацдармом, а просто экзотической страной на краю света, особого значения для разведки не имеющей.
В 1959 г. он вернулся в Советский Союз и поступил в аспирантуру Института Востоковедения. Теперь внешней разведке он был не столь интересен, однако тут же попал в поле зрения 5-го управления КГБ, которое специализировалось по личностям, имеющим «недостаточно лояльный образ мыслей». Среди друзей Игоря Можейко таких было немало. Искусствоведы в штатском пытались объяснить молодому аспиранту, что он может и не защитить свою кандидатскую, да и вообще испортить ему жизнь есть множество способов, однако Игорь Можейко с неизменной мягкостью, скрывавшей усвоенную с детства твердость, отклонял предложения о сотрудничестве. Кандидатскую Игорь Всеволодович все же защитил, и работа в Институте Востоковедения шла своим чередом. Вот тут-то из-за спины молодого ученого появился писатель. Однако это был вовсе не Кир Булычев. Его звали Майн Сейн Джи и он сразу появился на свет известным бирманским писателем, рассказы которого лишь переводил Игорь Можейко. Впрочем, в самой Бирме о нем не знали, но рассказы-то были хорошие!
Вот тут-то и появился на свет Кир Булычев. Имя писатель одолжил у супруги — Киры, фамилию — у матери, а главная героиня самой известной серии его книг носила, как и его дочь, имя Алиса. Расхожая легенда гласит, что, опасаясь репрессий со стороны руководства института, Игорь Всеволодович тщательно хранил «тайну имени». Лишь в 1982 году, когда ему за литературное творчество была вручена Государственная премия, секрет был раскрыт. Однако это лишь очаровательный миф.
О фантастических повестях Кира Булычева/ Игоря Можейко в институте знали все, кто читал не только ученые труды. Занятия в свободное время художественной литературой в подобных научных центрах не поощрялось, но и не осуждалось. Хотя в советские времена официальная точка зрения на фантастику была как на литературу второго сорта, призванную освещать и популяризировать достижения мировой науки, в читающей среде жанр этот любили и уважали. Тем более, что успехи Кира Булычева не отвлекали от работы Игоря Можейко — в 1981 году он защитил докторскую диссертацию. А его труды по истории Юго-Восточной Азии и буддизму — до сих пор классика в этой области знаний.
Н у, а множеству любителей истории Можейко известен книгами о наградах (свою личную коллекцию он считал едва ли не самым главным достижением в жизни), о тайнах прошлого, о пиратах и корсарах. В этих книгах скрупулезная точность ученого соседствует с легкостью изложения большого писателя. А еще Игорь Можейко писал картины. Здесь он не столь прославлен, как в науке и литературе, но его замечательные акварели несут яркий отпечаток кисти мастера.
И, напоследок, быть может, главное. Когда сегодня в головах многих живет мечта о возвращение в СССР, на самом деле это не желание вернуться в страну всеобщего одобрения бессмысленных решений партсъездов, в страну, где никто не верил в произносимые лозунги и острословами предлагалось совместить холодильник с радио, чтобы видеть там все то, что рассказывается на всю страну. Нет! Это подсознательное желание вернуться в воспетую Киром Булычевым страну космического прорыва, страну гордых и добрых людей, ту самую, о которой в замечательной «Гостье из будущего» рассказывала Алиса Селезнева.