В междугороднем автобусе

Еду в автобусе среди платков, шляп, залысин и маленьких кепочек.

Я рядом с окном, потому что муж всегда уступает место своей любознательной девочке.

Три белых машины, пять черных, одна оранжевая.

Мимо меня проносится кое-что важное.

Я — то, что переработано, пересказано, пережевано — все одно.

Ящик захлопнулся от невозможности положить в себя что-то стоящее.Своё.

Бегаем ошпаренные в поисках нужного слова. Не находим. Берем чужое.

Радуемся как дети, пьем как боги. А потом возмущаемся, когда чужое уходит.

Тысячи очередей выстроились, рты открыли, на крючок сели, а в руках удочки.

Дышим в спину друг другу, колючие, боясь, потерять сумочки.

В первобытном поту изнеможённые от собственной тупости и бессилия,

Тянемся к тем, кто горит, жадно губы свои облизывая.

Шесть белых машины, семь черных, одна оранжевая

Рядом со мной уткнулся в плечо, действительно, самый важный.

Он знает про жизнь, про лица, про бесконечные полосы.

Но он так уютно спит. Я поправлю тихонько его золотистые волосы.